Сладкий сок

Джаз разбитых стекол,
Блюз из-под ножа,
Тени возле окон,
Некуда бежать.
Ночь скрутила руки,
Разметала сны,
Мы цепляем звуки
Тяжестью луны.
Черное эхо симфоний
Угольных небес,
Нас уже не вспомнят,
Нет свободных мест
В зале освещенном
Звездным конфетти,
Мы ночные боги,
Сбитые с пути.
Джаз разбитых стекол,
Блюз из-под рубцов,
Кормят черным соком
Черную любовь.

Среди руин прожитых мною лет,
Тоска и грусть оставили развалы,
Печаль воздвиглась, словно обелиск,
Что в поле боя память воскрешала.
Смешением тех лет сменялись Боги,
Там и Морфей с плеядой был во тьме,
Взывала к мощи руки Гиппократа,
А Купидон устлал тропу к тюрьме.
Недолог был поход мой к той темнице,
Где в сырости и мгле томился мой удел,
Удел любви, надежды, синей птицы
И страсти вечной мелькнувший предел.
У скальных стен, топчась и нервно глядя,
Ждала Любовь c глазами дикаря...

Я подожду пока рассеется туман
Обидных слов и горьких,колких фраз..
Я спрячу под плащем десятки ран..
Чтоб солью не посыпать..как в тот раз..

Я подожду пока остынет меч
Что раскалил ты,чтоб вонзить шутя..
И может быть успеешь даже сжечь
Улики всех измен..Но это зря..

Я подожду рассвета и прохлады..
Чтоб вновь поверить и найти бы сил
Сказать"Вернешься прежним-буду рада..
Пусть яд порока ты уже вкусил"

Я подожду твоей улыбки прежней..
И запах твой..без примеси духов.
И будет...

Нет фраз,ни мысли...ничего,
Суетных дум осталось малость,
Ушла в открытое окно
Тоски душевная усталость.

Опустошая чаши дно,
На ветер выплеснув остатки,
Душа вздохнула глубоко,
И потянулась сладко-сладко.

Вспорхнув в небесный лазурит,
В пушистом облаке осела,
Свою серебряную нить
В клубок судьбы вплетая смело.

Попутно петли и узлы,
Мурлыча песню,разбирая,
Выравнивала нить судьбы,
Любовью светлой насыщая.

А белый парус облаков,
Души лелея безмятежность.
Поплыл по волнам...

Щемящие звуки исторгнув из речи своей,
горчащее зелье приправив берёзовым соком,
уносятся дни, преисполнившись смыслом теней,
отведанных фруктов с волнительным пламенным боком.

Былые соблазны привычно стирает восход,
оставив на трепетном сердце зарубку украдкой,
из замков воздушных то верный, печальный исход,
что проку в них быть, безмерно сомнительно-шатких?

В летящих под ноги обрывках сиреневых грёз,
умытых дождём прохладным, но вежливым франтом,
лелеешь надежду, что...

Наряды летнего затменья
пестротой
отвоевали взгляд,
осели солнечной пыльцой
в волну
растрепанных волос.

Листвой,
как соком изумрудным,
разлился океан лесной.

За горизонта полосу
катилось поле.

Ветром блудным
хлестал источник в небесах.

И на губах
сочилась песня
медом золотым,
и хмель-трава
вплеталась в ноги частоколом.

От блеска
летнего костра,
что дым
янтарный
ронял на сердце
шелком,
поэзия жила во всех местах
окрестного
июньского собора.

Жила-была Поганка,
Каких же, впрочем, много.
Но думала: одна
Она такая под Богом.
Излюбленным занятием
Было у Поганки —
Всех судить-рядить
По самой высшей планке.

Идет в мозгу поганьем
Усердная работа:
Сквозь мыслей мясорубку
До отвращенья рвоты
Она весь мир пропустит,
Всем кости перемоет,
Ничто ведь не упустит, —
Сласть размышленья злого:

«Корявые деревья —
Надменны и высоки,
В их треснувших стволах
Худые бродят соки.
Противное зверье
И подлые кукушки,
Бессильные...

Облака наливаются
клюквенно-золотым соком
вечернего пламени.

Вдохновенна печаль солнца.

Непреклонна богиня ночи
в придыхании леса.

Легенды забытого богом
края
оживают
в речных червоточинах.

Порезами
скользит первых звезд
пробужденье.

Колоннады теней
затмевают пороком глаза.

Нас уже ждут образа
расстеленных рощ.

Ночь,
как хозяйка
запретной любви
жаждет вести прием.

Мы проводили
горячие ветры степей,
пойдем.

Раз!
Два!
Три!
Выстрел.
Кровавая акварель
по стене
мертвым эскизом.
Следующий!
Палач бессмысленно
жмет на курок.
Приказ сверху,
исполнение снизу,
холодная простота.
Смерть у ног
пробирается змеем
по трупам.
Тот, что еще
секунду назад
жадно глотал раскаленный воздух
и до последнего счета
верил,
уже потерял свой страх.
Смерть потирает потные
руки,
слизывая
желудочный сок
на устах
и принимая позу
эстета-Нерона
перед пылающим Римом.
Мрачные мины
карающих кукол...

Стойле коровье:
Свежести проводы -
В роще не пахнет весной.
Дойки условия:
Слепни да оводы -
Пыльно, безветренно, зной.

Пулями рыщут
Мучения сущие,
Рода продлять бытиё:
Шкуры грызущие,
Соки сосущие -
Слепни - но видят своё!