Сладкий аромат

Я прихожу во снах, как наважденье
К тебе потоком теплым алых струй.
Иль явь? Иль сон? Но жар прикосновений…
И на губах пылает поцелуй…

Зовет меня наскучившее тело.
Срываю тонкий шелк твоих преград.
А на груди взволнованной и белой
Сосков набухших спелый виноград.

Я пью любовь глотками, задыхаясь,
Вскипая в венах, бьется пульсом кровь,
А ты зовёшь, зовёшь сквозь сон нагая,
Желая ласки мёд все вновь и вновь.

Глубокий вздох, опят в сплетенье руки.
По телу дрожь, как рябь от...

***
Даров сентябрьских пряный аромат,
С теплом прощаясь, ждём мы бабье лето -
Любуется листвой сусальной взгляд
В предзимнем завершении сюжета...

Взволнованность палитры, как в огне,
Оранжево-карминовые всплески -
Взор устремлённый в настежи окне,
Влечёт к грибам в окрестном перелеске...

В туманах прелых листьев фимиам
И радуги с дождями только чаще -
Стремлений стало меньше к пикникам,
Намного чай с лимоном в хате слаще...

Листвой кружащей начат листопад,
Хотя сентябрь...

И я сладко зеваю,
И за мной вслед велит.
Зевнуть также, всю стаю,
Подчиняя инстинкт.

И никто не избегнет,
Все, кто рядом, зевнут.
Все своих речей лепет,
Зевком сладким прервут.

И ты тот, кто читаешь,
Мой, представив зевок.
Тоже сладко зеваешь,
И тебя я вовлёк.

Заразительна эта,
Зевота для людей.
Лишь зевнув кто-то где-то,
Заражает всех ей.

Заразил я зевая,
Всех вокруг зевотой.
Когда рот прикрывая,
Стих писал этот свой...
Марковцев Ю.

Чувствую волшебный аромат,
Улететь в мир грёз я очень рад,
Встретить там дворец мечты моей
Среди пышных, солнечных аллей!
Там поёт мне звонко птичий хор,
Ветер водит с речкой разговор,
Утро дарит нежный свет зари,
Юных лет там ореол парит...

Ароматный кофе я сварю,
Радость сердцу снова подарю,
Отдохну от дел, от всех забот,
Миг затишья от дневных хлопот.
А потом продолжу вихри дел,
Те, что не исполнил, не успел.

Кофе дарит мне мир славных грёз.
Он - лекарство верное от слёз...

Как изукрашен августовский сад -
Какие яблочки на дереве висят!
Их знала Олимпийская контора:
Богиня Гера, яблоко раздора,
Гордыней взбудораженная спесь…
Но яблочко ещё древнее есть!
Ответ, не покорившийся векам:
Зачем же не ударил по рукам
Творец всесильный взбалмошную Еву -
Чтобы внимать стенаниям и реву
Рожающих? Чтоб наши праотцы -
На тернии смотрели да волчцы?!
Не спрашивай у тёмного народа.
Не боги мы, и смертные… Свобода! -
Вот что течёт не только по усам:
Бог создал нас...

Слиянье двух…
- Соединение!
Ведь нам созвучие дано
Еще до самого рождения

Слияние – касание
И легкое волнение
В нем нет совсем старания
В нем нет Души томления

Ты смотришь вдаль
Я смотрю ввысь
И мы молчим
И мы слились

В слиянии - сияние

Озеро лишнее, с именем: «Сладкое»
( Но ведь болото, как кладезь пруда! )...-
В общем, беда!..- Не искать же, нам, «Гадкое»,
чтобы Казахам всучить, навсегда ( ! ),
их обижая, подарком негаданным
и бесполезным, по меркам Руси...
Лучше с Курил начинать, ритмом заданным
( Если по доле, знать, дулю вкуси! ),
к кайфу Японцев, под жажды, их, сплинами,
в нюх поколений, к былым островам...-
Нам ли, слабО, раздавать, Сахалинами,
вне пресмыканий к акулим пупкам?!..
Или к маслинам..- В...

В сладких снах и реалях суровых,
Средь великих и малых людей.
Я искал, ощущений мне новых,
И терял, сердцу близких друзей.

В небесах, песню странствий пропела,
Мне звезда и покой я забыл.
В тайну дверца зловеще скрипела,
Когда я, сквозь неё уходил.

И бродил, я по далям и весям,
Колобродил, буянил и пил.
И грустил, и бывал буйно весел,
Не жалея ни денег, ни сил.

Не желая имел, а желая,
До того не допел, не дошёл.
И у крайнего самого края,
Подо мною, вдруг стал зыбким пол...

За окном тихая ночь
И сон ушел куда-то прочь
Мои мысли превращаются в рифму
Их много, их трудно разобрать
Но одно я точно знаю:
Я тебя обожаю
И буду долго-долго обожать.
Я долгими ночами,
когда писала стихами,
Представляла Тебя - свою любовь
Любовь, которая взбудоражит мою кровь.
Мою жизнь ты выернул наизнанку-
Я думаю о тебе и днем, и ночью, и спозоронку.
И появились новые мечты,
В которых есть только ты.
Мои мысли заняты Тобой.
Ты весь мир закрыл собой
И я счастливей все на...

А нам подавай жареного,
А нам подливай жёлтого,
К чужому белью, как жадные,
Мы ухом примкнем для полного,
Для полного счастья на горести,
Для пущей самодостаточности,
Хвостами по щелочкам строимся,
И жвачку смакуем с алчностью.
Ведь мы, мол, такого не пробывши,
Ведь мы в своей святости баюшки,
Сосём лицемерную кровушку,
И с совестью вроде бы в радужном.
А нам подавай застольного,
Зловонного, грязного, сального,
Других как сливаем помоями,
Так сами в помоях плаваем.