Сладкая пустыня

Ах, как приятен сладкий вкус
Горячих губ, пылающих рассветом.
Волнуют сердце чувства блюз,
Плоды, созревшие на ветках Лета.

Какая радость зажигать
Искру любви в глазах зелёных.
Бровь изогнулась - крыла взмах.
Кричащие мгновения полёта.

Какое счастье, что ты есть
И не прошла случайно мимо.
Звезды любимой яркий свет
Теплом согрел в пустыне синей...

Почерк корявый, а звуком чистенько,
неприлично писчая птичка,
чирикаю...

* * *
в День защиты детей 1июня
"Всем успехов!"

Твердит нарочито Пречистая:
"Учиться,
учиться,
учиться!"
Теперь вот на радости мамины
- "отлично" проскочат экзамены.


* * *

Денёчки парадно
светлеют двукратно,
и солнышко летом
палит как дуплетом.


* * *

В океан, в сады русальи
- в австралийские иллюзии
или в русские реалии
- утопиться спьяну в луже?


* * *

Мало драйва в...

Дверь закрывается со стуком,
Её забыл я придержать.
Прости что громким бужу звуком,
В ночь уходя, тебя опять.

Ночные улицы пустынны,
Спать будет город до утра.
Фонарь качнётся и тень длинной,
Мне света сделает игра.

Вновь должен, чтобы сладко спали,
С деньгами люди, я не спать.
Им деньги власть над нами дали,
И право сон мой забирать.

Красивым словом врут идеи,
Над миром деньги взяли власть.
Но всё ж тепло души моей им,
Нельзя купить или украсть.

Мир спит, ему спокойной...

10 (Альтернатива)
Небо, поющие в тональности мирно спящих сосен, невод заброшенного за облака полночного взгляда, дружелюбный холод чёрной реки, кормящейся с ладони лета – без тебя – бездыханный песок; с тобой – сладкая боль нежного самоубийства.

11 (Грех)
Грешные маки – твои уста; грешное солнце – в твоих волосах; грешные травы – твои глаза; грешная вьюга – крылья твои; грешный туман – твои ладони; грешный закат – твоё молчанье; грешная ночь – твои слова; грешная осень – твои мечты; тайна...

Тяжёлые цепи объятий света на шее летнего полдня –
люби же меня, мой город –
витринная, заасфальтированная пробка
на горлышке мглистой реки,
утоляющей жажду конструктивистских глаз
закалённого оружейника.

Вот, распадающийся свинцовой дробью дождь
нисходящего августа
перелистывает свою историю,
раздирая медные связки водосточных труб,
и сознание, как вода, играющая смуглым огнём грузного неба.
Вот, меня август возьмет под крыло,
лебединым пухом высечет буквы и цифры в...

Что может быть важнее печали и чище слёз,
бессмертнее смерти и ненадёжней дыханья в груди –
горсточка горечи на язычке кисти, скользнувшей
падающей звездой в недописанную картину
по живому сердцу.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь –
кружится часовой механизм, проверяя на прочность
вестибулярный узел. Кто умирающему мгновению
подарит вторую жизнь, подарит бессмертие,
как не тот неистовый нищий, расточительный на порок,
но жадный до невинного взгляда безумца.

В...

По пустыне шёл рыцарь отважный.
Шёл под солнцем три дня, без еды...
Но герой, что измучен был жаждой,
Лишь мечтал о глоточке воды…

Может, путь был к воде боле длинным,
Но, поняв вдруг, что это не сон,
Видит воин такую картину –
Спит у озера, сладко... дракон.

Был дракон не простой, а трёхглавый.
Вынув мигом из ножен свой меч,
Что не раз приносил -- только славу,
Уж готов рыцарь головы сечь!

Полетела глава у дракона…
В ярой схватке – ещё голова...
Вдруг от третьей главы...

Снова ложь, и обман, и предательство вновь.
Снова сердце разорвано в клочья,
И запятнана грязью святая любовь,
И надежда жить больше не хочет.

Этот мир - он жесток, он коварен и зол,
Из обид и предательств он сделан.
Здесь добро и любовь возвели на костер,
На их место поставив измену.

А была ли любовь? Да, наверно была,
Но она растворилась туманом
И надежду, и веру с собой забрала,
Мне оставив лишь пепел и камни.

Где был сад, там теперь лишь пустыня лежит,
Свои земли...

Рука на пульсе – пробило вечер.
Вечную спешку
присыпало охрой свечи.
В междометиях переулков
потерялся
ещё один-одинёшенек день.
Тревожа воздух, свисают садами звёзды.
Безбожно сладким ночным поцелуем
падают алые губы на кожицу розы,
чтобы забыть навсегда…
А в городах, зажигают окна,
обжигая глаза сонных прохожих.
Безусловно, что всё возможно,
тому, кто умер для завтра,
тому, кто полощет горло
свирелью пустынного запада,
и под птичий сквозняк,
поздней пташкой,
цепляет...

Бог помочь вам, друзья мои,

В заботах жизни, царской службы,

И на пирах разгульной дружбы,

И в сладких таинствах любви!

Бог помочь вам, друзья мои,

И в бурях, и в житейском горе,

В краю чужом, в пустынном море,

И в мрачных пропастях земли!

19 октября 1827 г.