Скупать

Я - лишь недолгий стих,любимая моя,
Я - лишь недолгий звук, возможно,самый малый,
Исповедимый путь до переправы,
Наречие скупого бытия,
Случайный ряд случайных величин,
И звук вещей, и их перемещенье,
И смысл букв в патетике вращенья,
Так смертно ищущий причину всех причин.
Дождь,клавиши и ночь
И тридцать восемь фуэте листа,
Соната лунная и тень над пятой строчкой.
Изнанку нот не запечатать точкой,
Тропарь к тропе,
К звучанью пустота.
А ночь так непростительно длинна.
Как много...

Ничего не придумаю более,
Кончен счёт фантазийным речам.
Столько счастья скупого и боли,
Было всё: словно бред по ночам.
Даже губы слова отшептали,
От ходьбы разболелись ступни.
Как ни ждал,
А они не начались
Золотые весёлые дни.
Напридумывал столько,
Что Боже,
Сохрани от себя самого.
Ты одна мне опора, похоже,
Ты одна – больше нет никого.
Суть нелёгкая ты и загадка,
Та дорожка к простым чудесам.
А что было елейно и сладко,
Утекло по пшеничным усам.
Для тебя ничего я не значил...

Мастер был немногословен,
Скуп в движеньях и словах.
В нём поэт, мудрец и воин,
Жил, внушая врагам страх.

Он не зная поражений,
Побеждал не славы для.
Не ища полей сражений,
Не дрожал на них как тля.

И гордыня и покорность,
Чужда, вольному душой.
Храбрость, вежливость и скромность,
Её делят меж собой.

Во дворцовых кулуарах,
Не искал он путь к чинам.
Мастер он — сей чин по праву,
Он носил, добившись сам.

Мастер был немногословен,
Строг — и строже всех с собой.
Мастерство...

Интересно наблюдать Мне
За людьми Моей страны.
В ней полным полно народов,
И конфессии разны.

Все зовутся россияне,
И должны бы дружно жить.
Только вот пока не очень
Получается дружить.

В основном конфликт с "кавказцем".
Так славяне говорят:
"Агрессивный очень братец,
И не чтит он Наш обряд.

К Нам он в гости приезжает,
И чинит свои порядки.
Воспротивится славянин,
А ему в ответ десятки,

Сотни, тыщи мусульман
Дружной силой отвечают:
Угрожают и пугают,
Непокорных убивают...

Бродяге в дар один дворянчик
поднёс, поскольку был не скуп,
вина креплёного стаканчик,
да старый заячий тулуп.

Гринёв – так звали мецената –
служить отправлен был туда,
куда лихого супостата
не посылают никогда.
Где офицеры бьют баклуши,
солдаты беспробудно пьют,
где куры в грязных тонут лужах,
и в пушке ржавой гнёзда вьют.

Одна ему отрада – Маша –
её вниманьем одарял.
А комендант – её папаша –
его намёки поощрял.

Но вдруг – БЕДА! – на те посады
напал...

Прими, мой дух, страдания Отчизны,
Как посланные Богом ДЛЯ ТЕБЯ.
Ни в этой, ни в последующей жизни
Никто не страждет, ЛИШЬ СЕБЯ ЛЮБЯ.

Любовь и боль сопряжены навечно,
Таков Небес всегдашний приговор.
И если ты весь век живёшь безпечно,
ТО ТЫ НЕ ЛЮБИШЬ. Восприми позор

Предателя, плута и самолюба,
Раба эгоистических страстей,
Иудою целующего в губы
Спасителя! Пославшего плетей

И молота удары в плоть Любови
За горсть с презреньем брошенных монет!
Кто любит, не щадит горячей...

Ты отражаешься во мне, как Лотос отражается в воде…
Прозрачны воды Нила – Изида и Осирис…
Кровавый Иордан –
Иешуа – Мария… - не изменилась сцена мира,
Всё тот же царствует коварный план.
Наш Сириус – Отец, окутай нас в индиго!..

Я припаду в ночи к Твоим светящимся листам,
Не проронив ни слова… я пью огонь из уст Твоих,
И серебром волос дышу, как лунною дорогой,
И мерным ритмом сердца Твоего
Я медленно преображаюсь, воскресаю,
Убитый миром - Умерший для мира.
Свершилось… мы Одно...

Текст на мелодию песни "Desenchatee" Mylene Farmer

Я ненавижу быть
Такой, какая я была.
Уже давно
Я не могу любить,
Я так тебя ждала,
Мне всё равно.

Разочарованно...
Смотрю на мир людской
Глазами удивлёнными.
Всё сфабриковано,
Кругом обман порой,
Деньгами подкреплёнными.
Этот мир такой
Не для меня.
Трудно отличить
Ночь от дня,
И любой тебя,
В нём предаст
В трудный час.
Никто руку не подаст,
И надежды тоже нет.
Где же правда,
Есть ответ или нет?

Я ненавижу...

Хочу на оратора я обучиться,
Чтоб словом моим был сражен даже слон!
В оплате щедра я, не буду скупиться.
Спрашивать Моську, живу за углом.

Огнь тепличных цветов, сих карминовых залов уют
Полюбить ты смогла и не знала в безумные годы,
Что гранили валькирии нашей тоски изумруд,
Звезд оправы украсив им и смертоносные оды.

Освященные скорбью, туда полетели они,
Где умеют ценить безупречные эти размеры,
Где величье двоится и комкают лед простыни
Отраженья, а вечность изящные любит манеры.

Но изящество стоит бессмертия, красным в желти
Золотистой мелком ангелочки увеченных значат,
Красоты не прощают камены, а ты их прости...