Скрипичный ключ

Уснули клавиши рояля.
И лунный свет проник в окно.
Погладил холодом педали,
Потрогал крышку заодно.

Потом коснулся, робко, клавиш.
Одной, второй, ещё, аккорд.
Полился звук неслышной лавой.
Свет улыбался, бледно горд.

Он помнил лунную сонату.
Её родившую печаль -
Звезды сиянье виновато:
Пред нею он – лишь пастораль.

Задумчив клавиш отзвук сонный.
И Дух Бетховена, в ночи,
На партитуру, свет лимонный,
Нанёс загадкою, в ключи.

квартира тиха как бумага
пуста и без всяких затей
и слышно как булькает влага
по трубам внутри батарей

имущество в полном порядке
лягушкой застыл телефон
видавшие время манатки
на улицу просятся вон.

и вместо ключа ипокрены
давнишнего страха струя
ворвется в холодные стены
московского злого жилья.

Ведьмы - это девушки с высокими грудями,
С налитыми бёдрами, длинными ногами.
Черные глаза их не видны во мраке,
Блеск в глазах, как свет небес - жуткий на закате.

Чьи то безумные дикие вопли, словно зарезали стадо людей.
Ведьмы свирепые, сердцем голодные ждут от посланника ада вестей.
В оргии стонут и мечатся в небо, дико махая крылами, крича.
Ввысь улетают, нагие телами, только сверкают во мраке глаза.

Как поразительна их красота, шарм колдовства в стане магии секса,
Когда ночная...

Опять шумит весна на этом странном свете.
Кто празднует любовь, а кто скроил саванн.
Мы молимся впотьмах разбитому корыту,
Глядишь, метнет судьба костями в наш карман.

С авоськой по авось ходили босиком мы.
Авось он есть авось, им пуза не набить.
А мир плюет дождем на наши злые рожи
И хочется нам петь, а может просто пить.

Напиться б до умри, с глубокого колодца,
Но воду, как всегда, мы носим решетом.
А молодая кровь, не ведая запрета,
В безоблачную высь, горячим бьет ключом...

Немного и немало мы хотим,
От жизни все берем, что можем.
Но только иногда с тобой грустим,
О том, что в жизни невозможно.

Грустим о том, что не вернуть любви,
Всего, что с нами было в прошлом.
И помним, к счастию всегда ключи,
Когда в нас память о хорошем.

Шустра и в е.ле и в готовке,
В квартире блеск и чистота.
Ее завидуешь сноровке,
Иной подумает – мечта.

Стройна, улыбчива, смазлива,
Отпор любому сможет дать.
И вроде, думаешь счастливо,
Чего же боле пожелать.

Надеждой чудится, отрадой,
Готов ей ноги целовать.
И манит лучшею наградой
Ее широкая кровать.

Но только скрипнет ключ снаружи,
На службу двинулся супруг,
Она вызванивает тут же,
Отнюдь, но вовсе не подруг.

Прием поклонникам назначен,
Сегодня этот, завтра тот,
И...

Хорошо, что я – четвёртый лишний
И не пить мне с вами за столом.
Буду собирать сегодня вишни,
Буду снова думать о былом.

Год прошёл, и вишни вновь созрели.
Всё вернулось – сладость, сочность, цвет.
Не вернутся юные апрели,
Не вернётся молодости свет.

Разве только потайную дверцу
Память золотым своим ключом
Приоткроет в голове ли, в сердце,
И былое вновь сверкнёт лучом.

Снова журавли воспоминаний
Унесут под Астрахань меня
В мир очарований и признаний,
Тайных встреч...

Мы все живем как будто, но
Не будоражат нас давно
Ни паровозные свистки,
Ни пароходные гудки.
Иные - те, кому дано,-
Стремятся вглубь - и видят дно,-
Но - как навозные жуки
И мелководные мальки...

А рядом случаи летают, словно пули,-
Шальные, запоздалые, слепые, на излете,-
Одни под них подставиться рискнули -
И сразу: кто - в могиле, кто - в почете.

А мы - так не заметили
И просто увернулись,-
Нарочно по примете ли -
На правую споткнулись.

Средь суеты и...

Посмотри, в каком красивом доме ты живешь:
Я вчера пошел за пивом - прямо обомлел.
Целовал его слепой расплакавшийся дождь
Извиняясь, что всю зиму гриппом проболел.
Я стоял бы, любовался до скончанья дня,
Вместе с нашим участковым молча под грибком,
Но в пакетике прозрачном дырка у меня
И все время утекает пиво из него.
Я ушел в апреле, я нашел повод,
Я замерз, укутываясь в твой холод.
И пошел на улицу встречать лето,
А лето - это маленькая жизнь.
Лето - это маленькая жизнь порознь...

До утра у окна простояла,
Все глаза проглядела в ночи.
Ледяными губами молитву шептала:
"Боже всевышний его сохрани".
Лишь под утро туман опустился,
И забрезжили солнца лучи.
Наконец ты домой возвратился,
В дверях повернулись ключи.
Что ты взрослый давно - понимаю,
Сколько можно тебя сторожить.
Но сыночек, пойми, я не знаю,
Не волнуясь о тебе как мне жить.