Скрипачи

Замрет и растает забытая скрипка
В просторе, где нет ни конца, ни начала.
Но что остается? Лишь феи улыбка,
Тень зеркала, музыка снова звучала.
И лунная ночь так была сиротлива,
И дивные кони спешили куда-то,
И скрипки охрипшей звучат переливы,
А в них только грусть, пустота и утраты.

Мы снова приходим в бескрайние дали
Мы снова там ищем пути виновато.
А что остается? Лишь море печали,
И страсти утихли, и птицы куда-то
Несутся, и нет ни конца, ни начала
У жизни и счастья, есть...

Он был скрипач и, как Паганини,
Играл на одной струне.
Его в округе все дамы любили
И звали домой к себе.

А он любил лишь одну, но эта
Замужней была давно.
Он ей свиданье назначил и это
Муж наблюдал в окно.

Она все ждала - не пришел Паганини
Ни к ней, ни к себе домой.
Просто в ту ночь его задушили
Все той же одной струной.

Небо грозится и хмурится.
На сердце тоскливо, хоть плач.
Бродит по стареньким улицам
московская осень – скрипач.

Бредет она вдоль по Полянке
асфальтовой, городской,
потом по большой Якиманке,
потом, наконец, по Тверской.

Грустит о денечках погожих
и шепчет: «Ей Богу решусь:
для грустных московских прохожих
сыграю какой-нибудь блюз».

К Страстному бульвару подходит
и, глядя с тоской на людей,
желтеющей веткой проводит
по струнам холодных дождей.

Не приглашал он в дом, к себе, гостей.
Его считали грубым, нелюдимым.
Он добрым был и нежным, только, с ней.
Они казались существом единым.

Ее держала крепкая рука.
Приятный трепет пробегал по телу.
Мелодия души была легка.
Наполненное счастьем, сердце пело.

Он болен был и знал, что смерть близка,
Страдал, молчал, обуревали страсти.
"Искусство вечно, жизнь коротка".
Судьбу переменить не в нашей власти.

Длинноволосый, бледный и худой
Упал... скрипач, смычка не выпуская.
А...

Хоть в потолок -- у богачей --

Стрелять, казалось, мания…

Но, благо… не у скрипачей

Проблема воспитания!

Вся жизнь - игра,мы игроки...
Рулетка крутится вслепую...
Один срывает полный банк...
Другой поставил на пустую...
Открыты двери казино...
Заходят все-не все в игре...
Тут кто уборщик,кто охранник...
Есть игроки и есть крупье...
Но каждый молится удаче...
Глядят в экран хозяева...
Одни уходят тихо плача...
Другим фартит - пошла игра...
Обычный цикл, горят огни...
Скрипач лабает вальс-бостон...
В футляр ,звеня ,летят монеты...
Не проиграет только он...

Скрипач фальшивит, плачет скрипка,
По нервам напряженным бьет.
Давно погасшая улыбка
Гримасой боли сводит рот.

И в сердце остывает пепел
Потерь, разлук, ночных тревог.
А за окном лишь стылый ветер
Ползет змеею вдоль дорог.

За тучами обрывки света
Померкших солнечных лучей.
Зима посередине лета.
Бог мой, спаси или добей.

Все побежали – и я побежал…
- Что ж, искупи вину.
НКВД-шник в затылок дышал,
взглядом измерив, словно рожал,
гладил планшет, как жену.

Только – вперёд, товарищ орёт,
знамо – что только вперёд.
Дышит в затылки нам пулемёт,
трусов обратно ждёт.

Нам огрызнулась росчерком щель,
Елабугинская гора –
- ох, велика,
товарищ – поверь,
но мы орали – ура! –

НКВД-шник строго смотрел,
доволен был капитан,
пуля – так пуля, плен – так плен,
приказ запредельный дан.

Товарищ, поверь...

В переходе метро, будь то Питер, Самара, Москва,
Кроме злых попрошаек, обычно, стоят скрипачи,
Гитаристы, флейтисты, певцы… им не нужно причин,
Чтобы петь и играть… так постой! И послушай слова…

Ты же мимо пройдёшь или, бросив монеток чуток,
Чертыхнёшься, что, мол, развелось дармоедов сейчас…
Но, возможно, упрямая, честная песня-свеча,
Опалит твою душу… и разум… и даже пальто. :)

Как бы то ни казалось смешным – тем же вечером ты,
Не скупясь, до краёв, и не раз ведь, наполнишь стакан...

"Денег им дают немного.
Музыка звучит в ночи"
и порой без выходного
"пашут" эти скрипачи.

"Наверху бурлящий митинг,
и стоят машины в ряд",
наверху шумит политик
о народе многократ.

А в тоннеле полутёмном
музыка звучит для нас.
Грустно это безусловно,
даже если мастер - ас...