Сковать

Этот город, где стены рождаются - раз!
Этот город, что матом ругается – два!
Этот город, где старичок КГБ - ист, атеист
На траве исполняет цигун аки твист!
Будет - трис-с! Словно знает, что нет там костей
В стадионе: " Достаточно им лагерей"
На четыре: с асфальта дворов сквозняки
Оттащили людей за дверные глазки

А на пять: что во лбах никому не понять
Будет ветер гулять, или капли стучать
Заливая на крышах горбатую жесть
Отдаляя свиданья влюблённых – на шесть!
Проходя в эпизоды...

В перелесье... за дубравой...
Стоит стройная берёзка.
Рядом с нею... клён кудрявый...
Наклонился к ней... немножко.

Словно шепчет ей на ушко...
Что-то... нежное... земное.
А в ответ... ему... берёзка...
Шелестит... своей... листвою.

Только... чёрный ворон в небе...
Крыльями над ними... машет.
Каркая... хохочет... в гневе...
Рядом... злая... ведьма пляшет.

Но... берёзка... не простая...
Не простой... с ней рядом клён.
То... девица молодая...
Парень... был... в неё влюблён...

Морозная ночь. Пустая кровать.
Душа за окно просилась - летать.
Пусть скованы льдом немые уста,
Грешна только я, мечта же чиста.

Останься со мной касаньем руки
Манящим теплом в дремучей глуши,
Последним лучом на чёрном стекле,
Нетающим льдом в моём январе.

Останься, прошу! Пускай пробил час,
Но солнце в снегах встаёт не для нас.
Пусть крики совы разбудят рассвет,
В мечтах о тебе жила столько лет.

Печальная ночь. Нет места для сна.
Я знаю, ничто не держит тебя.
Уже не прошу...

Сонные реки...
сковано холодом
жизненных русел
земное пространство...
Жаждою неги
и живо, и молодо,
скручено в узел
миров постоянство...

Что вас растопит,
льды бесконечные,
Слёзы дождя,
или сила течения?
Город Утопий
взывает ко Млечному,
ищет Дитя
своего Возрождения...


Елена Ольховик
2012

Неприкаянный душою,
Потерялся я — пропал.
Светит солнышко большое,
Для него я очень мал.

В небе птицы громко каркают,
Эти птицы — вороньё.
Отчего ты солнце жаркое,
Слепишь, жгёшь лицо моё.

Во мне что-то поломалось,
Бьётся сердце через раз.
Мне сковала душу вялость,
Спит усталость на дне глаз.

Заблудился я, мне зябко,
Холод сердце остудил.
На душе темно и гадко,
Смех весёлый я забыл.

Неприкаянный душою,
Потерялся я совсем.
Небо хмурое и злое,
И под ним чужой я всем...

Всё равно – подыхать,
а погоня уже близка.
Холод держит за глотку,
костлявый,
сковал ноги.
Финку вынул товарищ,
а в небе полно песка,
и могилка, видать,
мне отмеряна
при дороге.
Камешки, камешки, самоцветы, золото,
это только кажется, что крадём от голода.

А душа прогуляться пошла
на большак,
свистит,
вестовая нагнала,
и пуля вошла в затылок,
На обочине рядом
дружок, невзначай,
сидит,
раззевалася череда и
полно кобылок.
Камешки, камешки, самоцветы, золото,
это только...

Снег в душе, а на улице лето
А он все идет и идет,
застилает собою рассветы,
и память мою заметет.

Снег иголками колет душу,
но ей не больно уже.
В этой жизни я больше не струшу,
ведь лед все сковал в душе.

Замерзла я в тоненьком платьице,
Боль осталась моя без ответа.
Снег летит и не скрыться не спрятаться,
и не важно, что в городе лето.

Очнись, детина!
Сладкий сон сковал ресницы.
Комар на носу...

Дождливо-ледяной слюной
ноябрь сковал уют.
Дороги снега ждут. Глаза от сна прорежет…
И серость подытожив,
полуденный художник
найдёт в душе приют
сомнениям, надеждам.
В аромалампе – розмарин;
увядшей розы плач
к стеклу прильнёт, будто к сосцу.
Ночной гуляка-пилигрим
в окне плетётся мрачно,
ноябрьским дыханьем сбитый с ног.
Морщинки по лицу –
как стен промокших роспись.
По небу облако скользит,
скорей сказать, скребёт, и с ним –
тяжёлый сладкий воздух
питает грудь. Здесь всюду...

Снег выпал его так много.
Зима, ты зимушка зима,
Метель метёт, позёмка,
Скрипит моя избушка.

Сковал мороз реки Катунь
И Коксу, и полынья открытая
Вода посеребрила инеем
Берёзку и морок, снежная

Погода. Заснула до весны
Природа, а на дворе, уж
Новый год, как встретим мы
Его забота?! Печали пусть

Возьмёт прошедший год,
Забудем неудачи и обиды,
Уйдёт пусть зло тревог,
Минуют несчастья, беды.

А в полдень, так тепло,
А с крыш закапало и потекло.
Сосульки, их прозрачное...