Скорбя

«Христос воскрес!» — поют во храме,
Но грустно мне — душа болит...
Мир полон скорбью и слезами,
И этот гимн пред алтарями
Так оскорбительно звучит.

Когда б Он был близ нас и видел,
Чего достиг наш «славный» век,
Как брата брат возненавидел,
Как опозорен человек...

И если б здесь, в блестящем храме,
«Христос воскрес!» Он услыхал, —
Какими б горькими слезами
Перед толпой Он зарыдал.

(Мережковский).

Яви, Господь, свой лик прекрасный!
Яви гармонию свою!
Я пребываю в вере страстной,
Я рад, я счастлив, я пою!
Прости, Господь, меня за слабость
И не оставь меня в беде.
Лишь после скорби будет радость
На погибающей Звезде.
Прости, что часто сомневаюсь,
Прости за грусть в душе моей.
За эту грусть всё чаще каюсь
И вновь молюсь за всех людей.

2

О, солнце нужд моих,
Открой завесу тайны
И стань как нежный стих,
И чувство счастья дай мне!
Пребудь во мне навек,
Свети во мне...

Усадьбы, кто в них жил? когда? развалы, ни
цветов, ни клумб и ни прудов, где карасей
вели когда-то лов, болото, Россия матушка
устала, от катаклизмов и оков, а леший это
или пень, берёза, иль креста остов, не разо-
брать в бурьяне слов, и без пол литра не
увидеть, нельзя весь век так ненавидеть на-
род, а крестный ход, и пенье (церковное),
идёт в обход, везде, преград не зная, и ико-
на, плывёт, над «головой» зелёной, и лес
звенит, навстречу ей и ангелы, знаменья,
череда, не...

Моя фамилия Ежов,
В моей душе безумный рёв,
В моих глазах печали тьма.
Похоже, я схожу с ума...
Веду я спор с собой в тиши
Про боль страдающей души.
О чем я думал, чем я жил?
Я утонул в позорной лжи!
Мне восемнадцать лет всего,
А я не видел ничего!
Что ждет меня, чего достиг?
Мир был абсурден мне и дик!..
Я вспоминаю часто дом —
Семью, отца и маму в нем.
Когда мне было девять лет,
Когда ещё не знал я бед,
Когда Андрей был лучший друг,
Тогда не знали мы разлук.
О тех мы грезили...

Не оставляй благоразумие,
Не мысли: может пронесет,
Не будь на поводу безумия,
Не думай: с рук тебе сойдет.
Не привлекайся грязной ложью,
Деньгами мысли не лелей,
Не будь душою темной ночью
И смерти не желай, не смей.
Все возвратится и тебе же,
Что пожелал другим – бери,
Пора умнеть, увы, невеже:
Дела и мысли – все долги.
Не затеряются, не сгинут,
Но в нужный день и в нужный час
Тебя родимого обнимут –
Долги ты для себя припас.
Но понимай: есть справедливость,
Есть Воздающая...

На фоне неба голубого
В полузаснеженных ветвях
Угадывает вновь и снова
Цветенье яблонь в майских днях…
Светла морозная прохлада,
Искрится за окошком снег,
Но бабка долюшке не рада
И не до зимних уж утех…
Уставилась в окно старуха,
Ногой едва пошевелит,
Инсульт… в палате душно, скука,
Не тело, но душа болит…
А слезы рвутся, мысль изводит,
Куда теперь на склоне дней?
Родня цепочкой долгой ходит,
И всяк ждет милости своей…
Не рано ль начат поединок…
Но встрепенулась вся родня,
Не...

Понесла Русь-матушка по случаю,
По доверчивости обесчещена,
Понадеялась на долю лучшую,
Процветание и обеспеченность.

Много благ тогда наобещала ей
Сводня всех времён интеллигенция.
Под венец пошла Русь без венчания -
Не венчает церковь с иноверцами.

Высечена хлеще чем шпицрутеном
Теми, у кого всё в мире схвачено,
Брачными контрактами опутана,
Облапошена и обрюхачена.

Под сечение какого кесаря
Ей идти по хитрому сценарию?...
Но покуда чрево ей не взрезали...

Не скорби, милый мой. Ты о том, что случилось.
Пусть хорошее в памяти будет твоей.
Что хотел ты, и то, что когда-то не сбылось
Пусть не буде злым роком, о том не жалей!

Всё плохое осталось за кадром, поверь мне.
Впереди только счастье и снова мечты –
Не мираж, не обман, а надежда и вера..
Как люблю я тебя и как нужен мне ТЫ!

Я к тебе приду однажды летом,
Не в жару, прохладу или знай,
В светлый день склонимся над Заветом,
Что Отец писал моей рукой…
Бог уймет пристрастных домочадцев,
Приструнит игрою детвору,
И зверье домашнее украдкой
Будет рыскать тихо по двору…
Мы войдем в Божественные Сени,
Мы вдохнем целительную Весть,
Бог и ты… И книжка на коленях,
И посланий праведных не счесть…
Насладись Божественным нектаром,
Береги под правою рукой,
Бог дает здесь Истину недаром
Прежде чем нагрянет Сам судьбой...

По нужде ползли, по Темзе, небумажные «паро-
ходы», баржи, не напрягая мозги, смог, невидно
ни зги, «Челси», Абрамович Роман, как всегда улы-
бается, чуть пьян, нет, это у него, на душе светло,
купил полмира, а ушёл легко, Лондон не хуже и
Борис это знал, зонты, кепи, накидки, всё взял, мо-
локо, уже принесла молочница, стоит на пороге,
белеет, только память корчится, от воспоминаний,
скорбит о родине, повторяет, свои заклинания, не
вернуться, не вернутся, заклания приняты, розданы...