Скорби

Капала АмбРА с Волос.
Кончилась Молодость Лета.
Всё, что Сбылось, — то Сбылось!
И Совершилось Всё Это!
В чёрных тисках сатаны
Нам бы Дожить до РАСвета!
Иго последней войны
переживает Планета.
Проповедь Света во Тьме —
неблагодарное Дело!
В вольно-невольной тюрьме,
Млеет Уставшее Тело…
Всюду — кромешная ложь,
всюду — экспансия тёмных.
Гибнет во лжи молодёжь —
в Локе колодцев бездонных.
Что Ещё Нужно Сказать,
чтобы Успеть Оглянуться?
И ВсеОхватом Обнять,
Поторопясь, Не...

Нам сказано, что всё не так,
На самом деле всё иначе,
Но страх и боль во всех мирах
Как жребий наш встают задачей.

Нам не уйти от разрешенья
Извечной скорби мировой,
Лишь со креста Бог искупленья
С любовью нас влечёт с Собой.

Солнце в Злате на Закате!
Небо, Полное Огня!
Роща — на холмистых склонах,
Лента речки — янтаря!
Русь ПрекРАсна на РАсвете!
Русь Печальна и Мудра.
Знают Русь Вселенной Дети.
Ибо Русь у всех — Одна!
Славься, Матушка, МА-РУСЯ!
Тройственная Мира Мать!
Солнцем Белым Обернуся,
Озарив Христову РАть!
Выйдет Племя Золотое
Под Знамёна КРАСОТЫ
Во Руси Широко Поле,
На Межзвёздные Мосты!
Встанут СтРАжи на ПростоРАх
Вольной Матушки Руси!
РАстварят Небес Затворы!
На Вершине по Оси.
Станет...

Сам уж, боюсь,
разучился я здесь говорить по-латыни...
Овидий, «Скорби», V 12, 57


Как тихо тишина впускает ночь...
Столь тихо.
И стенографией снегов бездонный след
Столь тихо.
Свечой стою я в тишине тебя
Столь тихо.
О, милая, не погаси меня!
Как тихо.
Играй со мной в священные слова,
Так громко.
Несметный снег, нечетный мой -
Как громко.
Сейчас, когда вокруг латынь,
Столь тихо,
Не торопи остыть у теплоты...
Как тихо.
О вере белых лепестков пиши
Столь тихо,
Как не умею...

Заяц жил в лесу и жил,
И нисколько не грустил.
Он у озера гулял,
Рядом с дубом часто спал.
Как-то в жаркий летний день,
Обнаружил заяц пень,
Нет от дуба и следа,
Впрямь, для зайчика беда.
Пень смолой - слезой истёк,
Плакал горько тот дубок,
На пенёчек заяц сел,
Долго в скорби вдаль глядел,
Не смыкал печальных глаз,
Так и минул целый час.
Захотел зайчонок встать,
Да не может хвост поднять.
В страхе зайчик не дрожал,
Он сидел и рассуждал:
- Как петух попал в ощип,
Крепко я к...

Им неведомы улыбки
В мире, где «вся тварь страдает».
Сколько скорби отражают
Их серебряные лики.

Снег обрушится в ночь,
В чрево времени граней рассудка...
С безымянного склона летя,
Белизной озаряя твердь.
В полом отблеске слова к существующей коже
Снег прижмется губами и тихо обронит речь...
Я вернулся сказать тебе,
Что горизонт безлюден,
Не уйти в полутьму, как и к смерти не привыкать...
Нас лечили чумой, нам приставили к имени сутки,
В нашем пепельном горле
Голос сердца учил выживать.
Говори, говори! Не смолкая ни на минуту...
Время в оба конца
Будет знать, что ты еще жив...

Давай с тобой поговорим
Мой брат, мой друг и мой хранитель.
Ты рядом только невидим,
Ты лекарь мой, ты мой целитель.

Пришла пора, ты мне поверь,
Не стоит погонять минуты.
Найдем наш рай. златую дверь,
Откроет Бог, впуская внутрь.

И на краю того пути
Присядем в тень под небосводом,
Когда не сможем рок нести,
Наш крест один двоим на годы.

Меня ты верой защищал,
Прощая ложь, терпя порывы.
В тяжелый день всегда встречал,
Лечил и душу, раны и нарывы.

Я был не прав, забыв тебя...

"Нет, не мигрень,
но подай карандашик...".
О. Мандельштам

1"
Все поэты как листья и ветер...
Помнишь, нас от ветвей оторвало...
И нас кто-то унес... нас не стало...
Вся поэзия - листья и ветер...

И охраняют время Сторожа,
Как будто тут они,
Как будто, как и мы,
Забыты...

2"
О, Сторожа, сыграйте мне на скрипке,
Я знаю - скрипка очень хороша...
В ней скерцо гениального поэта,
Поэта с странным именем - Душа.
Глубокая, похожая на раны,
Где скорби побеждает красота,
Где...

Как страшен пленник ада,
Он и не ищет оправданий.
В Великой Скорби собственная правда
Неописуемых страданий!