Скорбеть

I. Есть сила молчанья

* * *
Мои великие затишья—
Сиденье у незримых ног,
Когда неслышимое слышно,—
Продли их Бог... продли их Бог...

Мои глубокие безмолвья
У моря на краю земли.
Когда почти не плещут волны,—
Продли их, Господи, продли...

Мое блаженное успенье –
Успенье мук, успенье вин,
Когда меня все мене, мене
И, наконец, есть Ты один...

* * *
Запрятаться в келью, зарыться в берлогу,
Спуститься к вселенскому дну,
Быть самою маленькой ракушкой Бога...

Бутовский полигон,
Там смерть цветёт
Белым цветом яблонь,
А плоть убитых питает плод!

Там святость русских патриотов,
Там кровь России новых мучеников,
Там преступленья коммунистов,
Не заживают раны советских ужасов!

Там под зелёною травой, ров
Наполнен, святостью костей, оков
Галиматьи идей советских не разорвать,
Земля же будет лучших погребать.

Забвенье красных лет, обман
И вероломство, и истукан
Все там же и смердит, Иуда Ленин
И дьявола капкан Русь держит!

И хаос, и...

Кипящие волны во сговоре с ветром,
И брызги,что стрелы, в атаке за сушу.
Фронтальная схватка ,и метр за метром,
И взрывом о скалы сознание глушит.

И рвет облака ,и на нить расщепляя,
И хаосом ливень,- безумны движения.
И мрачным изгибом стволы наклоняя,
И в треск, против шерсти,- упрямы деревья.

И в панике чайки, скользя по наклонной,
Огонь в рассыпную,-спасайся кто может.
И гибнут в смятении могилой бездонной,
Никто не ответит,никто не поможет.

И властвуют вечно жестокие игры...

Ты ищешь все себя,
Понять не можешь,
Но почему ты все живешь один?
В дорогах видишь замиранье крови,
И все перебираешься к другим!
К другим постелям, улицам, проспектам,
Все бродишь!
Ты понять себя решил!
Но вот чему тебя не учат с детства, тому,
Что путник завсегда идет один.
Скитается, заброшенный осколок,
Как будто из разбитого стекла,
Мешается среди немых оковок ,
Как избранный, забытый на века!
Не будь таким, каким себя считаешь,
Свободный в мире скорби вольный зверь!
Ты...

Дикий, дикий цветок, лоза,
боль и смерть, экстатический оклик вакханок,
пляски сатиров в священном безумии –
фракийский вихрь взрывает округу
свежестью жизни –
я знаю тяжесть и лёгкость вина.
Плодоносящая сила земли,
душа виноделия,
звуки флейт и кимвалов,
как погремушки для
живительной влаги растерзанной плоти –
чтобы кровь проросла гранатом,
чтобы сердце стало трагедией,
а смерть – душою бессмертия,
скорбью и радостью
у могилы в Дельфийском храме.
Деревья, поля и хлеба...

Утро июля, восток Средиземного моря
созревает звездой Исиды – благовест кораблям.
Утонченная святость женщины-чаровницы,
облегчение скорби сердца; говорят,
в устах её – воздух жизни,
ибо слово её оживляет гортань умерших.
Оживи, дитя, умри, яд! Пока солнце живо, яд мёртв!
Магия имени, магия слов,
словно евангельское обожествление.
Говорят, её кровь –
исцеление боли;
её молитва –
остановленная ладья Миллионов Лет;
её амулет из сердолика и красной яшмы,
как ветер надежды в теле...

Капля крови на песок...
За что война идет, дружок?
За что мы жизни отдаем?
За то, что в сердце бережем-

Надежду, Веру и Любовь.
За мать Россию и народ.
За то, что к нам вернется вновь.
За то, что радость нам вернет.

Подарит первые улыбки
На лицах близких нам людей.
Тех, кто выдержал той пытки
И кто сражался за детей.

Но помнится той боли дрожь
За тех, о ком мы все скорбим.
За всех, кого уж не вернешь.
Но мы их в сердце сохраним...

Так не допустим роковой ошибки!
Народ...

Грядой бесконечной беспечные спят облака
Над сонной землёю, но это, но это пока.
Судьбою оторванный, с дерева, светел и чист,
В стремительном вальсе закружится, кружится лист.

Срываясь безропотно и ни о чём не скорбя,
Быть может, мечтает найти и любовь и себя.
Свернётся клубочком земная тропинка-змея
И вновь возвратит нас домой карусель Бытия.

На миг наделённый свободой лесной вокалист,
Под музыку жизни закружится, кружится лист.
Как будто прощаясь, качается ветка слегка
И всё...

Вновь зовёт Лорелея, фарфоры
Винодержные тучным волнам
Раздарим и сквозь вечности хоры
Уплывём к темноскальным стенам.

Зной алкают младые сильфиды,
Тризны мая беспечно легки,
Серебряные перстни юниды,
Ах, роняют с воздушной руки.

Так и мы рукавами возмашем,
Спирт нетленный всегорний допьём,
Кто заколот суровым апашем,
Кто соткнут арабийским копьём.

Много ль черни о мраморы билось
И безсмертием грезило, сих
Не известь беленой, а увилось
Померанцами гроздье благих.

Вот...

Я - снежинка с неба,
с неба ясно-чистого.
Я - кусочек снега на твоей руке.
Я летела долго,
я летела с выси,
чтобы прикоснуться холодом к тебе.
Лабиринтом длинным,
долгою дорогой
я летела мимо пыльных облаков,
чтобы ты, любимый,
смог меня потрогать,
смог бы прикоснуться теплою рукой.
Я летела, холод
сохраняя в сердце,
Солнца опасаясь, прячась от лучей.
Прилечу - и сразу
сгинет прочь усталость,
и сомкну я веки на руке твоей.
Посмотри на небо.
позабудь земное,
отрекись, о...