Скользить

Ночного неба, звезд сиянье,
И в тайне скрытые желанья,
Фантазии полет, души метанье,
И тихие, лишь слезные мечтанья.

Мои мечтания, мои желанья,
И учащенное дыханье,
Души безмолвные страданья,
Любви мой к тебе мое лишь испытанье.

Моя душа кудато рвется,
Тихонько по небу скользя,
И сердце как то дико бьется,
Но уберечь его нельзя.
К мечте оно небось стремится,
Лишь нарушая мой покой,
И рвется в небо как синица,
Мечтая рядышком побыть с мечтой.

Пути любви необычайны.
И наш сюжет - неповторим.
Он начат встречею случайной,
Где мы, смущенные, стоим,

В нежданной робости зажаты...
А сколько искрометных фраз,
Неповторимых и крылатых,
Рождалось в нас в полночный час,

Когда крылу мечты подвластны,
Легко скользим в его волнах,
Спеша увидеть встречи праздник.
Но наяву нас гложет страх,

Когда лицом к лицу столкнувшись,
С реальностью любви своей,
Не верим мы, что гений-случай-
Веселый добрый чародей -

Нас отыскал среди...

Опасаясь поднять глаза
Изучаю я молча пол.
И скользит по щеке слеза,
Сорвалась и упала на стол.

Я смотрю внурь себя,
И в душе своей чувствую кол,
Я бы все сейчас отдала,
Что б уткнуться в мамин подол.

Es sheint mir, dass gefallene Soldaten,
Die man sehr lange noch erwarten wird,
Grabstaette nicht im Feld gefunden hatten –
Sie ziehen, als die Kraniche im Wind.
Bis heute noch seit den blutroten tagen
Hoert man von oben irhen shrillun Ruf…
Vielliecht darum kann niemand etwas sagen
Als dieser Zug sich oben langsam ruert…

Ich sah sie abends oft forueberziehen,
Sie schnuerten meine Seele schmerzenvoll…
Dort unter ihnen ist ein Platz geblieben,
Ein kleiner Platz, den ich einnnehmen soll...

Пуржит. Стога в полях стоят покрыты снегом.
Позёмка через тракт, как сотни лет назад.
Анклав берёз в логу. Давно забыто лето.
Полынь ветрам качает головою в такт.
Камыш склоняет мертво стебли над сугробом,
Кляня судьбу, мороз - зигзаг зимы лихой.
Так череда людей в бреду бредет за гробом,
К земле согбенных непомерною тоской.
Вдали деревня. Средь лесов забыта богом.
Намет снегов, едва ли не до самых крыш.
Пьянчужка горький грустно в столб уперся "рогом":
"Ещё б по сто...", - не...

Москва, июль, жара… Жизнь бьет фонтаном,
Потоком ярких брызг по осевой
Саабы, вольво, ланчи….как в дурмане
Мелькают «Редисон», «Мираж», «Саввой»…
Красавицы в шикарных недрах мерсов
Прохладным взглядом по толпе скользят
Завистливым, увы, дырявя сердце,
Иных ввергая в страсти жгучий ад.

А рядышком дитя немытое Арбата
Одиннадцати лет, ступая смело
От урны к урне, пред судьбою виновата,
Снует в замурзанных штанишках белых,
Когда-то белых и с бедра чужого верно
С недетскими...

Ты слышал джаз сороковых?
Тот, что, пульсируя, летит к луне,
Он для тебя и для нее - лишь для двоих.
Искрясь под барабана дробь, срывается к волне...

Ныряет, плещется,
Ф-но, переливаясь звуками.
Амур, бегущий по волне, мерещится,
Их дюжина, нахально-озорнО звенящих луками.

Выныривает вновь,
Тягучим саксофонным соло,
И слышишь ты - плывет сама Любовь.
И чувствуешь - дельфин твоей душой играет в поло.

Труба вступает...
Чистым детским смехом,
БасОвая струна в груди незримо тает...

Мы с тобой подбирали сперва
жесты, взгляды, улыбки, слова.

Был похож на изящный сонет
диалог наш: вопрос и ответ.

Обоюдной разведки пора
оживленной была, как игра.

Только каждый сумел угадать
грань, которой нельзя преступать.

Это горькое слово "нельзя"
шло за нами, по кромке скользя,

и шептало, шептало свое
про унылое наше житье,

и про юга красивый обман,
где любой сам себе капитан.

И находит забаву легко,
а потом уплывет далеко.

Каждый новый курортный роман...

На темно-рдеющем полотнище вселенной,
Среди пришитых криво маленьких частиц
Сквозь тени, задевая грозди небылиц
Сверкает жизнь твоей мечты проникновенной

Скользя, лучи летают в коридорах вневремен,
Захватывая истину и мысли – все из неоткуда,
И вдохновенье поглощая из души вселенской груды
Готовы к воплощенью не родившихся имен,

Когда-нибудь сей свет заглушит все неслышимые крики,
Когда-нибудь прорвется он из тесной пустоты,
Разрушив временные рамки и мосты,
Когда-нибудь создаст...

Пустота.
Закрыта за Тобою дверь.
Всё замерло,
Перо скользит упрямо.
Что в жизни Я имел
Даря тепло.
Лишь аромат духов,
подушки "талой"