Склеп

.... таинствен путь ....
… да и к тому ж, пока что,
Гены-цепи динозавров, частью в рясах, тут
И всё пытаются меня доисчерпать,
Но всё никак…, но мрут....

Впрочем…, ины из них,
(кто змия «баловал»- Ха жёг огнём),-
И, в рай летят!
И получают, то чего хотели тут, торжествено-,
Но, - там, вВерху дано принять…

К счастью не без того…, но больше в Эпосе…
Не о досто(а)инствах, но о подменах…
Реально-голо, и, о скрытых лжами, Ведах…,–
Потом, в догматы принятых, сюжетах

Но, неки, над...

Страсть, безумие и слабость составляют содержание любви диавольской.
Иоанн Сербский.

Любовь замужней женщины – великая вещь.
Женатым мужчинам такое и не снилось.
Оскар Уайльд.

Никогда мы не бываем счастливы,
наше счастье – это лишь молчание несчастья.
Ренар.

Осень (Прелюдия)

***
1.0
Вполне осмыслить Вашу утонченность
По-видимому, смертным не дано.
Загадочность, искусством увлеченность,
Страстей таинственных пьянящее вино…
Такой Вы видитесь мне в этот день осенний...

На дне морском, в холодном окружении,
В кромешной тьме, среди подводных скал,
Моя душа томилась в заточении…
Но, Боже мой, об этом ль я мечтал?

Забыть про всё, про боль и про теченья,
Смотреть наверх, а не по сторонам,
Искать в луче мерцающем спасенье,
И помнить – рай жить с Богом на земле.

Еще чуть-чуть, и вот она поверхность,
Покину склеп бездушной глубины,
Но вот беда – затягивает вечность,
Силком назад ведет за кандалы…

Забыл. Я раб, опутанный цепями.
Слуга для Тьмы...

Тише воды…. Белым-бело….
Дрожит светляк настольной лампы.
Кружится снег, как помело,
и тает в плоскости асфальта.

Пахнуло холодом – открой
все форточки – декабрь на сердце.
Слоится топь аллей слюдой
и тает заревом абсента.

Мороз по коже…. Лёгкий иней….
Скелет ветвей в склеп неба врос.
Скрепит борей, как крест могильный,
скрывая в хвоях листья роз.

Под шёпот глаз луна плывёт;
на волоске лучится свечка.
Шёлк крови, шерстяная плоть;
в окне – тысячелетний вечер.

Как на ладони...

Радость моя, просишь ты рассказать про иные миры и моря…
Про этрусков, что лепечут по-русски,
Про египетский склеп, где ты чуть не ослеп,
Про чудеснейший мир пирамид, где есть выход на Небо и в твердь.
Про целительный Нил, аравийские якоря и нефритовым звуком стекающий сок.
Нам отечество – Космос, родная Земля.
Но дрожания истоков своих не забыть,
В полумраке и сизом тумане сырого Кремля,
Где основы Москвы заложил сам Иван Калита,
Вызревала русская, необычная эта судьба…
Испокон...

Экскурсоводочка стройна и мила,
В дымчатой шубке, как после метели.
Речь музыкальную так повела,
Будто под сводами хоры запели.
Ей-то привычен сей княжеский быт,
Вился дымок, и антенны дрожали,
Воображенье моё поражали
Каменный склеп и старинный гранит.
Речь иностранная рядом со мной,
Но вперемешку знакомое слышу.
Будто бы воздухом – всё стариной
И современностью русскою дышат.
Что же поделать, понятная связь
Эр и веков,
и нашествий последних.
Вот мы и встретились:
- Здравствуй...

Не посещай меня не надо, и плена не достигн-
ешь нет и тени, не поймаешь след или поймёшь,
что день прошёл, весь, не начавшись раствори-
лся, так жизнь прошла, ты ей упился,...
и осени златая цепь, и якорь грусти ненагляд-
ной, багрянец на ветвях (колор), (из жёлтого/
златого жара), и всё кругом, нас обуяло, и ка-
пель от тумана трель, одна лишь зелена и ель,
прогонит глаза откровенье, не выбивайся и ум-
енье определить и рассмотреть, из общего числа
лишь это, что образом, родиться...

Часть - 1

Два брата

У братьев - Кузьмы и Антипа,
Жильё было разного типа…
Открытый и добрый Кузьма
Совсем не любил дома!=

Он жил на горной вершине,
Где ветер, лишь, был доныне,
Питался мёдом, травой,
И был, без сомненья, святой!

Если нужна подмога,
Кузьма обращался к Богу,
И Бог, обожая Кузьму,
Всегда помогал ему!

Антип был другого склада -
Ему больше всех всегда надо;
Не видел себя иначе,
Чем быть всех других богаче!

Он жил в двухэтажном доме,
В самом богатом...

Ну, вот и все, остались только слезы,
И я как камень на твоем пути,
Прости меня, все это несерьезно
И глупые стихи мои прости.

Прости за то, что я лишился света,
Я не гоню, как хочешь, так живи,
Спихни с дороги глупый камень этот,
Поставь надгробьем в склеп своей любви.

Вокруг высокИ дома,
Вокруг неживой бетон.
Вокруг прямота ума,
Во всём и со всех сторон.

В проёмах окон стекло,
Их взгляд равнодушно-слеп.
Вот также забыв тепло,
На мир смотрит мёртвый склеп.

Невидящих глаз укол,
Царапает из окна.
Того, кто под ним прошёл,
Меж ними домов стена.

Идущий один из них,
Тех, кто домов частью стал.
Тех, кто для углов прямых,
Всё время своё отдал.

Вокруг высокИ дома,
Вокруг бетон, камень, сталь.
Их линии суть пряма,
Мертва — ей живых не жаль...