Скамья

***
Добро бывало безрассудно
в землю втоптано толпой
иль уничтожено пожаром…

Но всё же истина и то,
что никакое никогда ещё
не пропадало даром!


***
Природа – словно алфавит или букварь,
тот, по которому премудрости её ж
с рожденья учимся азы мы постигать…

Она же есть то Откровение, воистину Священное,
которому всем нам равно пристало
безусловно доверять!


***
Перед тобой
тогда теряется из виду горизонт,
как среди мглы,
а то и в полной темноте,

коль мыслью...

Кольчугино

Лето  на  исходе.   Осень
По  ночам  стучит  в  окно.
Вечный  странник,  я  в  дороге:
Кольчугино - Москва...  Темно.
    Годы - километры  жизни...
    Помнишь  ли  весну  шальную,
    Сладкий  аромат  под  липой,
    Ту  скамью,   зарю  хмельную?
Опьяненные  любовью
До  рассвета  пили   ночь,
Были  счастливы...  до  боли.
Улетели    весны  прочь.
    Осень  стылыми  дождями
    Заболеет  до  зимы;
    Я  в  дороге,  ты  --   летаешь.
    Рядом  только  наши   сны...

Как будто бы палец разбитый болит
и мама моя мне вдогонку кричит,
и едет навстречу седой инвалид,
руками толкая тележку,
а то, что в бою он остался без ног,
ему не урок, да и мне не урок,
и я продолжаю пробежку
на сильных, здоровых и легких ногах,
а он, выпивая бутылку за взмах,
въезжает с трехрядной гармошкой
в прокуренный тамбур, в вагонный проход,
и "Темную ночь...", распаляясь, поет,
и вытянув шею, в окошко
глядит, а за стеклами бродит весна,
играя листочком зеленым,
и дождик...

Душа, от тщетности устав,
как лист бумаги истончилась,
чтоб чудо чудное случилось –
пройду по пушкинским местам.
Поеду, полечу, помчусь,
как в тарантасах, в электричках
в пылу полузабытых чувств
азартной юности столичной.

В тот старый дом московский, где
явился в мир поэт кудрявый
для вдохновения и славы
в незащищенной наготе.
И в светлом храме, там, где их
с Натальей ветреной венчали,
я помолюсь за них двоих
в плену таинственной печали.

И ,расстоянье обманув,
на...

Я пёс обычный, называемый кобель,
И жизнь моя простая, словно это веник.
Как бриг пиратский, сел без умысла на мель,
И понимаю, что достоин тех мгновений.

Мне не дано понять, что хочется семье,
Я оставляю это право вне согласий.
И буду ползать, осторожно, по скамье,
Пока хозяину мой путь не станет ясен.

Пока уснули, те, кто взял меня на цепь,
Я умираю не от голода, от скуки!
Мой глаз не смотрит на собак, как на прицел,
Но я соскучился по вам, родные суки…

01.08.2018

Ищите Радость в каждом дне
И наяву и накануне...
Ведь счастье множится вдвойне,
Когда на сердце нет уныния.

Когда в нём тишь да благодать,
Когда готов всем много дать -
Тепло, уют, добро, почтение...

Когда на сердце вдохновение
Любовь, откроет все врата
И никуда не торопиться...
Не надо больше суетиться...

Не надо на "того" равняться -
Нам нужно просто всем - обняться!
Объять, согреть, соединить
Сердцами всех объединить!

Кому не ясно - разъяснить, -
Как можно дружно в...

Холод спускается с гор.
Сижу на скамье, наблюдая с высот.
Ах! Как же прекрасны они.
Величественно белы, как снег по утрам.
Возвышаясь стремятся к небесам,
Где вьются пушистые облака.
Где несканчаемо близка,
Смерть людская от отчаяния.
Навеки обречены на боль.
От того и конец таков;
Скромный, тихий, одинокий.

Никогда не предам я священное слово: Победа!
Как и мамин наказ: никогда и ни шагу назад!
Внукам вновь расскажу я про подвиги, прадеда, деда,
Что с боями прошли, защищая Москву, Сталинград!

Разве можно забыть героизм наших юных мальчишек,
Что со школьной скамьи в Бресте ринулись в бой?!
Смело били врагов, чтоб фашист наши земли не выжег,
«Смертью храбрых» легли, защитив от беды нас с тобой.

А на Курской Дуге, в бронетанковой праведной битве,
Подвиг наших бойцов повторить не смогли...

Майских гро́мов робкие угрозы,
первых гроз весёлые басы,
на скамье забытый томик прозы
растрепался, влажный от росы.
И плывёт туман с реки.
Под вечер
в блёклом небе первая звезда.
Тёплый день парит, ленив и вечен,
а зимы не будет никогда

2013-05-23

Такая ночью тишина,
что слышен шорох снегопада…
Погасла лунная лампада
в провале тёмного окна.
На мир спускается зима,
смягчая улиц угловатость,
и укрывает сладкой ватой
скамьи, деревья и дома.
Слепая вьюга вяжет шарф,
в пушистой пряже звуки вязнут.
Фонарь, бродяга долговязый,
склонил плафона тусклый шар
седой кивает головой,
судьбу покорно принимая.
Позёмкой чертится прямая
черта по чёрной мостовой.
Как будто делит белый свет
или итог ему подводит…
Моя бессонница...