Скала

Вечно юная дева Река
Ни секунды не знает покоя.
Доброту спешит расплескать -
Бирюзовые чистые воды.

А на самом крае земли,
Прибегая тревожно к устью,
Океан все скалы омыл
Ожидания пенною грустью.

Преградила Реке путь
Дел упавшая круча.
Силы девичьи отнял труд
Проложить новое русло.

В час, когда на небе заря
Тихо алой надеждой тает,
Ворвалась шумным счастьем Река
В нежные объятья Океана...

Я клин молчания вогнал
Меж двух мгновений жизни
Меж двух гремящих серых скал
Я руку разума разжал
Над бездною зависнув

Я щель натужно расширял
Руками край затиснув
Я ждал, я плакал, я кричал
Но хитрый знающий шакал
Меня давно здесь поджидал
И сдвинул рычаг мысли

Я клин молчания вгоняю
И ничего не замечаю
Исчезло все и свет и тьма
Лишь устремления игла
Пространство – время прошивает
Земное эхо убывает

И память медленно стекла
Как капли с чистого стекла...

Для кого-то черным, для кого-то белым -
Затопило край мой мутно-серым илом.
Сколько душ с надеждой, с жаждой приходило:
Видя эти Заводи их горят глаза

В полноте забот живут они, но изредка
Чудаков средь них мне видеть доводилось:
Вот оно, свершилось! – засветились лица, но
Истошно, без памяти, гребут они назад...

---

Так и в тихих Заводях - многие мечтают;
Правда ли? Легенды ли? Столько уходило.
Оглянуться лишь немногие посмели, -
Не всегда смеются прошлого глаза

Соль...

Я прошу минуту тишины.
Пусть гремит она по всей Земле набатом,
По тропе заснеженной ушли,
И не вернулись лучшие ребята.
Я прошу минуту тишины.
Пусть удары всех сердец в одно сольются,
Что б как от взрыва вздрогнули вершины
Седого, равнодушного Эльбруса.
Ты помнишь, каменный старик,
Как билась в жилах кровь горячей лавой,
Как захлебнувшись гулким эхом крик
Растаял в небе над последним перевалом,
И помнишь ты, как падала звезда,
Разбив ночную тишину хрустальным звоном...

У скалы далёкой,
Пеной бренных волн
Жил старик глубокий,
Нёс свой медальон,
Что свисая с шеи
На цепи висел.
В нём он видел Бога,
Чтил раба удел.
Как-то раз над морем,
В тучах грозовых,
Лик увидев Бога
Онемел старик.
Молния сверкнула
Яростным лучом,
Цепь на шее Бога
Разрубив мечом.
Падал ускользая
В море целый ад...

Вот и вся кривая
Жизненных затрат.

Однажды с облезлым подохшим котом
Явился еврей в синагогу -
Просить разрешения в месте святом
Кота схоронить дорогого,
С почётом и лишь в освящённой земле..
Конечно ж, раввин ужаснулся
И в позе, подобной отвесной скале,
К позорным речам прикоснулся!
Когда же иссяк преподобного пыл,
Хозяин кота с пониманьем
Вздохнул: -"А ведь кот миллионщиком был,
Составив на вас завещанье..."
Опешил священник: -"Э-э-э... ты не спеши..
Зачем умолчал здесь о главном?!
Поможем, конечно.. на благо души...

Хрупкий, песочный тростник, считывающий соломенным лезвием
движенья воды, переливы пурпурно-синего ветра,
слушающий, как гипсовый полумесяц черпает из худосочной реки,
изрешеченной звездами, винно-сребристый ликер, бальзам ночного аптекаря,
веной души во мне, в человеке с забинтованным сердцем, с бездной
вопросов к псалтырю в кармане на голое тело, со взглядом зеркальной рыбы
в изогнутой угольной арке радуги ночи; во мне –
несет в этот мир, своим шерстяным гулом, кружева отражений...

Накрыло облаком и темень,
И звёзд не видно и луны.
И ели чёрной стала зелень,
И листья на дубах черны.

Печаль накрыла душу также,
И тёмным всё вдруг стало в ней.
Всё грустью вымазав как в саже,
Тоска скулит в душе моей.

И тёмным мир мой сразу станет,
И он жесток со мной и груб.
Обида в сердце зубы скалит,
Шипит, не разжимая губ.

Мир чёрно-белый с небом серым,
В нём нет тепла и грустно в нём.
И вялость скуки в плен взяв тело,
Велит не думать ни о чём.

Но нрав мой буйный и...

Поэт пришел
сквозь пики и кресты,
вразрез всем будням с выправкой военной -

Дать шанс
всей нашей крошечной вселенной
до любящего сердца дорасти.

И в мире оловянно-окаянном
ему водить –
но не блистать вождем.

И он рожден безбрежным океаном.
И он звездой безгрешною
рожден.


Не хмурьтесь вслед поэту:
Нелюдим!
Поэт всегда
среди толпы - безлюден.
Но каждый жест и шаг его – прилюден
и поднят с пламени,
и взят со льдин…


В его руках
становится мрак – ковким...

В лесном государстве – переполох
Гудит лес как улей пчелиный
Здесь очень сложный выбор идет
Кто станет главою всесильным.

Один претендент скалит зубы порой
Его кормят быстрые ноги.
Сосет свою лапу соперник седой
Похаживая по берлоге.

И зайцы трясутся, и лисы не спят
Ведь выбрать достойного сложно
Сегодня – товарищ, а завтра съедят…
В дремучем лесу всё возможно.

И вновь восседает на троне лесном
Любитель пчелиного мёда
Пускай, слеп и глух, но всем он знаком
Не то, что волки...