Сирен

Не приходи ко мне, не во сне и в реальность не
приходи(?) если понадобиться, я приду сам, небо
сапфиров не для тебя? и малахит леса, и янтарь
сонного света и рдеющий восход, и закат, чернота
ночи, яркость звёзд, не приходи и не увидишь та-
йных надписей и фигур, возле и над его головой
и не узнаешь всех секретов, скрытых сном творч-
ества твоего, без кодов и шифров, рун, свастик и
пентаграмм на древках, ножнах и рукоятях, идя
по дорогам ведущим в рим и морским гладям,
и песен...

В глубоком и сыром подвале
Меж микросхем и проводов
Ракетный двигатель наладил
Конструктор Петя Иванов

Поставил двигатель в ракету
Боеголовками снабдил,
Он запустил ракету эту-
Пускай она себе летит.

Пускай летит через пространство
И в небе ярко светит всем,
Пусть угостит американцев
Ураном 237.

И отделившись от ступеней
Боеголовки пусть летят…
За годы сладостных мучений
Они буржуям отомстят.

Пусть слышат жители Нью Йорка
Сирен тревожный страшный звон,
Ведь пролетит...

Город мой в час ночной тишиной поглощён.
Ты идёшь, словно дождь и не ждёшь, ты прощён.
В небесах паруса не висят над рекой,
Им нужен покой.

Город мой под луной головой не верти,
Блеск витрин, лоск картин, кто один на пути?
Шум машин, витражи, не спеши, отдохни.
Мы с тобою одни.

Город мой как стеной за спиной вырос вдруг.
Мало сил, попроси, на такси отвезут.
Здесь кино, казино не одно, кто пойдёт?
Новичкам везёт!

Ночной город мне дорог,
И я без него не могу.
Он так же как и я...

Здесь паслись кентавры
сто веков подряд;
горы – как литавры:
тронешь – зазвенят.

И, сирен напевней,
запоёт Харон
о героях древних,
золотых времён –

как они стояли
насмерть, сжав уста,
бронзой против стали,
двое – против ста.

Меркнет поле брани,
звуки песни для…
- Что за край, славяне?
- Малая земля.

Здесь все камни святы
и обожжены,
здесь лежат солдаты
Мировой войны.

Пусть они не с нами –
спят последним сном, –
но над их костями
смертный бой со злом

вечен...

Моя жизнь — была до войны.
Выпивал бокал тишины.
Видел светлые чистые сны.
Моя жизнь была. До войны.

А сейчас лишь приклад со мной.
Пять зарубок… кровью… слюной…
И под выщербленной луной
уплывает враг
в мир иной.

Вой сирен. И вот!.. на верлибр...
переходит крупный калибр…
И в снесенных кронах ракит…
марсианская пыль хрустит…

И в воронках весь тротуар.
А в убежищах не присесть.
И в лиловый неба прогал
ствол хохочет, щупая смерть…

У войны!!.. такой грязный звук…

Я...

Вот город, скрюченный от боли
В пустом, измученном желудке,
Где люди-тени силой воли
Ещё живут под звук побудки
Сирен, чудовищно всполошных.
Где жить так хочется, пусть тошно,
Но умереть - нельзя, хоть можно.

Вот дом, один из многих тысяч,
Где над парадной можно высечь:
"Оставь надежду, всяк входящий".
Всех дожевал голодный ящер
Что быстро вылез из берлоги:
Четвероногих и двуногих...
Ослепли вдруг кошачьи боги.

И полумёрзлая квартира
В осколках рухнувшего мира...

ЯКОВ ЕСЕПКИН

ИЗБОРНИК ЛЕТИЦИИ

• «Этого мученика издали в Канаде, потом в России, как не верить в зеркальные парадигмы.»
Саша Соколов

I

Небосвода волшебный хрусталь
Истенили атласные фоны,
Иудицам кивнул Гофмансталь,
Кровь их дьяментов злей Персефоны.

Пьет шампанское челядь, белясь,
Золотятся картонные волки,
Несмеяны тянут, веселясь,
Из отравленных вишен иголки.

Взором тусклым чарующих нег
Обведем неботечный атрамент,
И воссыпется питерский снег,
Презлатясь, на...

Я скучаю за запахом вольных степей,
Ведь я настоящий одесский еврей.
Я устал от сирен амбуланса,
И от городского романса.

У меня свои интересы,
Например, жить в предместье Одессы.
Избушка из ракушняка,
Шалашик из ивняка,
Романтический домик из бревен -
И, в принципе, я доволен.

Обрету я счастливый вид,
Буду, как царь Давид
Выращивать коз и баранов,
Кур, гусей и фазанов.
Плевать на высокую моду,
Буду пить из колодца я воду,
Вдыхая природы свободу!

P.S. Слaва Одессе...

Яков Есепкин

ЛОТОСЫ ЭДЕМА

• «Эсхатологическая мистерия «Космополис архаики», давно ставшая культовой в российском литературном андеграунде, а теперь и на книжном рынке США и Канады, не может не потрясать. Глобальную трагическую парадигму вполне логично продолжают и завершают такие произведения Есепкина, как «Траур по Клитемнестре» и «Вакханки в серебре». Они уже доступны не только русскоязычному мировому читателю, но и русским элитариям, сохранившимся на постсоветском пространстве.»
О...

Приехал чувак на Брайтон Бич,

Ругался матом, говорил, что москвич.

Не понравился ему Брайтон и Бордвок,

И вообще - город Нью – Йорк.

- А что не нравится?

- Ну, общий вид.

- Пойдем погуляем, я буду твой гид.

Показал москвичу кой-какие места,

В цель попал я, как снайпер, – сто - из ста.

У нас тут, москвич – каждый чел звезда.

А, если и нет, то тоже - да!

Tут на Брайтоне oчень все тoнкo,

От сирен скорых дрожат перепонки.

Этo город, который вообще нe спит...