Синий

"Чунга-Чанга! Синий небосвод,
Чунга-Чанга! Лето круглый год!" ©
Чунга-Чанга! Весело живём -
Новый Год встречаем под дождём!

Припев:
Мы зимою (как ни странно)
Год встречаем Обезьяны:
Ешь кокосы, жуй бананы!
Чунга-Чанга!
В этом мире всё не просто,
Все сезоны не по ГОСТу,
Вся Земля - бесснежный остров,
Чунга-Чанга!

Чунга-Чанга! Снега вовсе нет,
Чунга-Чанга! Кто нам даст ответ?
Чунга-Чанга! В новогодний час,
Снег из ваты (и не в первый раз!)

Припев:
Чудо-остров, чудо-остров...

Под блеском скудность — позолотою,
Сырца-железа скрыта ржа.
За мишурой слов беззаботною,
Пустая спрятана душа.

В ней самомнение с гордыней,
И о величии мечта.
И в безыскусной речи длинной,
Её никчёмной пустота.

Разгонит ветром в небе тучи,
Как прорубь, синий клочок в нём.
В него вниз глянет солнца лучик,
Согрев мир под собой теплом.

Вновь разговоров пустых серость,
Окрасит время в цвет болот.
Пал конь и вороньё слетелось,
И тело на кусочки рвёт.

А ветер воет будто плачет...

Заметает пурга дороги асфальтов
Озябшие ветви, срывая с дерев.
В камине пляшет пламя огня.
Свеча на столе догорает, роняя
Восковые прозрачные слезы.
Со слезами свечи, под ветров напев
Трепетно плачет душа, сердце тревожа…

От того и тоскливо, грустно в доме моем
В синий вечер холодной и лютой зимы.
От того и печально на сердце разбитом,
Потому что угасла святая любовь,
Что когда-то пылкой и страстной была…

Загадочно искрится иней,
И взгляд украдкой не понять,
Когда встречаемся опять
В декабрьский вечер густо синий.
У зябко съеженных колонн
Полувопрос – полупоклон.

Морозным вечером украдкой
Ваш взгляд мне сердце обжигал,
Но взмах пушистых опахал
Скрывал зеленых глаз загадку.
В ритмичном стуке каблучка
Полупризыв – полутоска.

Несбывшееся – не утрата.
Но встречи были неспроста,
Они фантазия, мечта,
Жар-птица мимолетных взглядов.
Их помню много лет спустя
И не всерьез, и не шутя.

Горит огонь вечернего заката,
А синий вечер входит в золото ночи.
Угрюмый лес окутан дымкой,
Что разлилась густым туманом.

Вдали шумит пенным течением река
И заливаются соловьи полночной трелью,
Мелодию тоски и грусти напевая,
Которые навеяны уходящею любовью.

Из глубины истерзанной души
Тревожно боль стучит по сердцу,
Напоминая о тебе, пока еще любимой,
Но уже далекой и чужой и, к сожаленью, не моей.

У этой тишины спокойный взор
И лёгкое дыхание.
Она чуть тронет шторы: синий двор,
И снег, и звёзды ранние.

Покорно, тихо следую за ней,
И сердце радо случаю
Разгадывать язык ночных огней
И таинство беззвучия.

В её заветный мир стремлюсь душой,
Исполненной доверия,
Спешу в предчувствии беды большой
И в горечи потери я;

В смятенье дум, в бессонницу ночей,
В колодце тьмы потерянных;
В усталости от льющихся речей
Друзей самоуверенных;

И в радости, пришедшей невзначай
И...

Взгляд мой мельком в небо брошенный,
так сказать, «на посошок»
(ничего там нет хорошего,
только синий порошок),
рухнул вниз, в юдоль плачевную,
в выстил чёрный полевой,
на проекцию дочернюю
от того – над головой.
Та же темень окаянная,
сосен белый гребешок,
фонаря душа стеклянная
да искрящий порошок.
Вот и всё…

Давай на трапезу?..
В жёлтый свет пяти рожков
к табуретному оазису
вкруг пузатых пирожков,
сельди, водки и картофеля.
Только нет… он бродит там –
мимо колотого...

Когда мы встретимся опять,
я буду петь,
я буду спать,
я буду ждать тебя
в кино,
в немом кино…

Когда мы встретимся опять,
не повернётся время вспять,
и Мойки блеск уже не тот,
и Синий мост
не в счёт…

Когда мы вновь увидим глаз
друг друга, лишний пересказ
душевных мук,
любимых фраз…
Их нет,
и не было давно,
и ничего…

Когда наступит перерыв
на слове,
жесте,
прекратив
попытки вместе пить вино…
а, всё равно…

Когда нас встреча разлучит,
я буду думать,
кто кричит...

- Не думай и не бросай, бороздя просторы
свои, - отпивая из большой кружки тёмное,
пенящееся пиво, держа между пальцев
(вторым и третьим, указательным и средн-
им), левой кисти зажжённую, дымящуюся
сигарету, и согнувшиеся красно-бело-ора-
нжевые креветки на блюдце с листом пет-
рушки и долькой лимона, лежащие на сто-
ле, перед ним, (нами). (ами)
- Аминь звучит в конце проповеди?
Как турецкий сухогруз, задержанный в таг-
анроге, из-за произошедшего тарана стро-
ившегося керченского...

Ещё только закончилась ночь
И видны ещё бледные звёзды,
А русалочка вынесла дочь
На прогулку под ветреный воздух.

Обхватила покрепче дитя,
Потому что опасности тонна…
Например, быть в рыбацких сетях
До последнего вздоха и стона.

И конечно при виде людей
У русалки по телу мурашки…
Но безлюдна окрестность везде,
Лишь плюс я – безобидней букашки.

Вот и камень потёртый водой,
Где сидела русалочка утром,
Где я глупеньким словом – постой –
Не пугала обеих премудро.

У дитя...