Синицы

Крадущийся шажок,
Припав к стволу всей грудью...
Охоте на синиц
Мешает многолюдье...
Привстала во весь рост,
Изящно потянулась.
Урча себе под нос,
Надменно отвернулась.
Вдруг кисточки взметнув,
Ко мне скакнула с пня,
Моими же взглянув
Глазами на меня.

Пологие склоны там поросли полевыми цветами,
а в небе синем пляшет бумажный змей.
Молочные речки с кисельными берегами,
мосты из радуг и летний дождь-моросей.
Секрет под стеклышком - фантик, да две ромашки,
укус сердитой осы - горше горя нет.
"Гулена" - пугает бабка березовой кашкой
и в щеку целует-"Обедать-то будешь, аль нет?"
За птицей -синицей из ясного детства истока
торопится девочка, ищет забытый секрет.
Ах, долго ли, скоро ли, близкое станет далеким,
далекое- близким, вопрос...

Прогнувши ветви яблоня
Стоит на пустыре...
Вся дикая, убогая,
И жалко ее мне.
Я подошел, потряс ее,
Посыпались плоды...
Спросил ее я ласково:
"Что ж одинока ты?"

Ответила мне яблоня,
Ни слова не тая:
"Ушли мои хозяева,
Оставили меня !
Сначало горько плакала,
Рыдала без конца.
Потом все ветви прятала,
Потом... вдруг рассвела...
Нужна ль была их ласка мне,
А ласка ли была ?
Жила я лишь страданьями,
Цветенья не знала' !
С любовью человек ко мне
Совсем не подходил,
Незрелые...

Я бы стала, наверное, птицей,
Если б выбор мне Бог предоставил,
Полетела бы в небо синицей,
На земле бы остался журавль.
Я б небесный простор покорила,
Облака подарила бы людям,
Чтобы в них они вечно жили,
Чтобы ждали и верили в чудо.
Я бы стала природы твореньем –
Может, дождиком, может, ветром,
Принесла бы с собой озаренье,
Теплоту и отраду света.
Я бы нежно тебя целовала,
Будь сейчас ты со мною рядом,
И за руку бы крепко держала,
Посылая пылкие взгляды.
Ты поведал бы все свои...

Легко быть двух крылой птицей,
Бросая все в чужие края улетать,
Бесправна, но свободна синица,
Ей зернышка для счастья может хватать.

Лишь холод враг ее заклятый,
Что может ей смерть учинить,
Природы взгляд не предвзятый,
Сердце способен ее оледенить.

Но в жилах ее озорство и упорство,
Солнце лучами хочет птаху пригреть,
Перелетных дорог пусть тяжко мытарство,
Она все сможет перетерпеть.

И вот уже видится берег желанный,
Хинных деревьев манит ее первоцвет,
Земной рай джунглей...

Было много меня, был я сильным,
Не жалел ни души, ни покоя
И с апломбом своим инфантильным
Я уверовал в племя людское.
Кровь свою я цедил понемногу,
Раздавал и друзьям и знакомым,
Отправляясь тихонечко к Богу
По земным непонятным законам.

Не постиг я загадочный фокус:
Что первее - яйцо или птица?..
Но, чем ветренней кружится глобус,
Тем всё дальше с ладони синица
И всё больше рубцов и заплаток
Добываю с упорством ослинным...

Видно путь от того и не гладок:
Было много меня...

Голодной птице холодная
Лежит на асфальте крошка,
Замерзшей душою доброю
Кем-то случайно брошена.
Ее один пнет ногою,
Другой наступит – раздавит,
Иль мимо походкой скорою
Пройдет - и лежать оставит.
Возьми ее рукой робкою,
Зябко снег стряхнув рукавицей,
Подойди - и накорми вдоволь
Птицу синюю счастья Синицу!

Удержаться и не спиться
помогла простая спица.
Спица, шустрою синицей,
как в гнездовье - под ребро
в бесшабашной драке пьяной
в закоулке у метро.

Оклемался - не до пьянки
и гулянок по Таганке,
не до жиру - быть бы живу,
жить по новой - чистой - ксиве,
чтоб ножи, а также пули,
ну, не то, чтоб обминули,
но уж портили бы шкуру
хоть не сдуру...

Напрочь выдуло дурманы -
вспоминаю, как в тумане,
лихость юности блатной.
Словно было не со мной...

А тому, кто был со спицей,
может...

Постепенно зреют мысли,
Постепенно тает лёд,
Обострённый поиск смысла
Избавляет от невзгод.

Ты поверь, смотря на ветви
Замерзающих в в ночи,
Что деревья гонят стужу,
Вместе с ветром хохочи.

Ты поверь, что небо хмурясь,
Просто грееет облака
Или туча растянулась,
Подскользнувшись свысока.

А устав от серах красок,
Вспомни летний маскарад,
Сад цветущих пестрых масок
Или спелый виноград.

В зимней дрёме свят снежинки
Чуть согреешь – слёз роса.
Чувств замерзших холод льдинки...

1. Сколько «халва» ни кричу, и вправду не чувствую сладость.
Только подумал «мали…», вот она – прямо во рту.

2. Если в окно поутру «тук-тук» постучится синица,
Мысленно спросишь «Кто там?» и улыбнёшься себе.

3. Призрачной славы взалкав, камень скатился в долину.
Стал пьедесталом и вот – взорван за чьи-то грехи.

4. Белой берёзы наряд я так обломал безобразно.
Буду за это себя в бане нещадно хлестать!

5. Бабушка дом покидает – люди в приют перевозят.
Грустно погладила шкаф...