Синить

Ржавую листву,
На моем пороге,
Разбивает небо
Ласковым дождем.
Нам хотя бы капельку
Этой синей крови,
И в ночную вечность
Мы с тобой уйдем.

Может через время,
Краски наши свянут,
И пустая сущность
Сгинет в мир теней.
Но пока что, милая,
Эта жизнь забавна.
Так что обними меня,
Обними сильней.

Позабудь разлуки,
Позабудь несчастья,
В этом мире очень много
Разной суеты.
Вот и за окошком
Все кричит ненастье,
Но сегодня, в этом шуме,
Будем мы одни…

Я не знаю, что будет потом…
И, наверное, это не важно.
Слышишь? Вот он весенний гром,
И звучит для нас так нежданно.

Солнце прячется за облака,
Еще миг и покапают слезы,
Еще миг и узоры дождя
Превратятся в прозрачные розы.

Лишь мгновенье вот в небесах,
Где разлету дыши, нет предела,
Отражаясь в звездных лучах,
Замелькали синие стрелы.

И за ними опять слышен гром,
Он медлительно сходит с небес,
И оглядывая все кругом,
Говорит, что весна уже здесь.

В марте раскрутят большой лохотрон.
Как бы нам вытащить шарик удачи?
Вот бы узнать, в барабане ли он,
или же снова, куда ни будь, спрячут?

Так уже было и март и туман:
слёзы весенней капели и слякоть.
Были морозы и снежный буран,
и потемневшая снежная мякоть.

Очень хотелось весны и тепла,
солнца слепящего, синей лазури,
и наплевать, что позёмка мела…
Всё так знакомо, знакомо до дури…

В небе синие краски весны,
но с особым оттенком фиалки.
Как же губы весною вкусны,
целовать их немножечко жалко.

Алый цвет их похож на вино,
горячит и горчит его терпкость.
Алый цвет так волнует весной,
цвет твоих, алых губ, это нежность!

Тает снег и стекают ручьи
нам под ноги весёлым журчаньем.
Слышишь, как моё сердце стучит,
как и в первое наше свиданье!

В марте мы разожгли тот костёр
и он вспыхнул любовью горячей,
всё горит, всё горит до сих пор,
и горит, и...

Вы говорите только по французки
О жаль! Не понимаю что-то вас,
Однако же сегодня на работу
Одела мини-юбку я – атас !
Сижу теперь я словно на рентгене ,
Хотя на службу вроде-бы пришла
Лучи скользят по линии бедра
Просвистывают шальные пули
Стрельба идет со всех сторон
Я думаю... Я мыслю...
Я серьезна... Я в броне...
Спокойствие!... Оно во мне.

Ну ладно, мы посмотрим, кто-кого...
Тем временем я пальчиком
По клавишам стучу слегка
Сквозь синий монитор под небеса лечу...

Открою сознание в небо,
И буду, наверное, смеяться,
Смотреть, как далекие звезды
Кому-то велят целоваться.
Кому-то велят отвернуться,
Кого-то заставят напиться,
А мне же они предлагают
Навечно в тебе раствориться.
Мерцать как фосфорные пыли
На четком и синем небесье,
Отдать тебе страхи скупые,
И снова вернуть бесколесье.

Спи, моя кровиночка,
Баюшки-баю.
Я тебе, тростиночке,
Песенку спою.
Про поля бескрайние,
Про еловый лес,
И про птиц, что стаями
Вьются до небес.
И про ветер ласковый,
Что в твоих кудрях
В ушко шепчет сказку и
Прячется в ветвях.
И про капли дождика,
Радугу-дугу.
Мы с тобой без зонтика
На большом лугу.
А трава до пояса,
Прятаться легко!
Ты за мною гонишься
Прямо босиком.
Как догонишь, на руки
Бросишься, обняв.
И с тобою на реку
Мчимся, платья сняв.
Наплескались вдоволь мы...

Не любят гугеноты самолётов.
Предпочитают им аэропланы.
Сухие протестанты-рифмоплёты
Не верят, почему-то, Нотр-Дамам.
Да что же с них возьмёшь, шершеляфамов?
Им Вотр-Дамы, видимо по вкусу.
Вот и спешат замаливать искусы,
Арабикой торгуя втихомолку,
Вцепившись крепко в верблюжачью холку.
Коль алягер-комалягер - едва ли
От стрел любви в готическом подвале
Укроешься... Зато как небо сине
Весною ранней здесь, у нас, в России..

В краю папуасов, в полях ананасов,
Где памперсы преют в пушистых пампасах,
Где парится пузо и греются ушиПод кронами корни копают Копуши.
Там бегают скоро, там прячутся споро,
И роют в земле переходы и норы.

А тёплых болотах, в зелёных колготах,
Совсем не похожи на птиц и животных,
Где мокро и топко, где серо и сыро
Носы пузырём надувают Проныры.
Плескаются мерно, качаются мирно
И падают с кочки в трясину настырно.

Копуши по норкам стремительно ловко
Шныряют впотьмах бельевою...

приобретала снисходительное очертание обоюдность
излюбленного общения самобытного принципа выживания
изначально возлюбив друг друга
произошло сшедшее с неба излияние

невозможность нашей прогулки в измороси
замерзшей городской лени шага
никогда не остановит жажды
пить твое дыхание во время улыбки

дальше может ничего не быть
и то, что в лимфе развивается лиловой тучей
измученного любования плоти
погубит и темноту дня, и ясность ночи

лучи жизни навсегда осветили слабость
этой...