Синичка

Ах, девочка с седыми волосами,
Над головою – голубой туман.
Вернулся плут Пьеро, и он танцует с Вами,
И синий шарфик прячет в свой карман.
Перецелует тоненькие пальчики.
Замрёт в поклоне около ушка.
Затем и существуют эти мальчики,
Чтоб нежности шептать исподтишка…

*
Милые глупости…

О, эти милые глупости!
Шёпот, дробящий гранит.
Миг - и стена неприступная,
В жалких обломках лежит...

*
Но, если любишь - жди...

Доверчивая бедная Мальвина!
Опять сбежал, неверный твой Пьеро...

О если б мог, подобно матерьялу
Тебя, подобно гипсу приручить,
Чтобы навек устала плоть любить
И жизнь не мчалась к мертвому началу,
Но ты живешь и не устанешь жить.

И мириады глаз глядят в тебя
Из тех пространств, что и для них кишели
Небесными телами, и ужели
Я сам живу, все мертвое любя,
И ты живешь, и нас дробят недели,

Ответь, к чему безмолвствия печать
Устам, еще не знавшим кармной глины,
Возбранно меж успенных и молчать,
И ложию скверниться, цеппелины

Я с ангелами звал...

Мне бы птицей... да в синее небо...
Мне бы крылья... да за облака.
Мне бы ветром... да в чистое поле...
Мне бы речкой... в другие края.

Мне б волною в бушующем море...
Мне бы звёздочкой в бесконечность.
Мне бы облаком... просто с ветром...
Раствориться в пространстве вечном.

Мне бы дождичком тёплым... летним...
Да упасть... на твои ладони.
Просто рядом быть... неприметной...
Мне б закатом твоим на склоне.

Мне б слезой на твоих ресницах...
Мне бы с губ твоих... словом нежным...

Летят журавли ровным клином...
Мне хочется быть среди них.
Лететь высоко в небе синем...
Лететь... обо всём позабыв.

Журавли подарите мне крылья...
Я устала... печаль душу рвёт.
Я ведь тоже как вы... я птица...
Но не знаю... свободный полёт.

Журавли в небе синем летят...
На прощание сделав свой круг.
И напрасно просила я крылья...
Улетели... оставив мне грусть.

Над Землёю взлететь я хотела...
Птицей сильною в небе парить.
С журавлями мечта улетела...
И неспетая... песня...

Этот мир не мой, всё не реально,
Эта жизнь — иллюзий сон, обман.
В моём мире — две луны печально,
Смотрят синью, сквозь густой туман.

Моему, мир параллелен этот,
Пересечься, не должны они.
Но соприкоснулись как-то где-то,
И теперь, влачить мне в этом дни.

Я не помню мига перехода,
Лишь проснувшись вижу что одна,
Смотрит с неба в ясную погоду,
Не такая — жёлтая луна.

А когда мне солнышко лучом,
Не зелёным глянуло в окно.
Понял я, что в мире мне чужом,
Жить отныне, Свыше...

Если попросит Звезда из далёких небес полететь с тобой…
Станет движенье повсюду другим, хоть и не было им никогда…
Вряд ли найдёшь полёт Тишины, если был потерян покой,
Но… до полёта придёт Тишина, и имя ей будет – Звезда…

Я созерцал, на берег глядя, барханы моей судьбы,
И замечал в движении волн Солнца манящий свет.
Ставя ритмы людей простых – игрою своей – на дыбы,
Молча хотел, чтобы всё сбылось, но пришёл лишь Один ответ…

Этот ответ даровал мне Силу, медлительность взяв взамен...

Этот антициклон долгожданного лета,
После серых дождей поднимал настроение.
Сине-море зовет,под копились монеты,
Это чудо-вода,это- богоявление.

И уже посинев от контраста с водою,
Истрепав всю подошву о скользкую гальку.
Захлебнувшись соленой прибрежной волною,
Впечатлен бесконечною синею далью.

И с ожогами кожи вернулся "Годзилла",
Красных глаз сумасшествие долго проходит.
Очень больно лежать, это чертово пиво,
Эта странность, всегда, очень поздно доходит...

Летний тихий вечер плавно переходит в прохладу ночи,
Сменяя ало-огненный закат на позолоту лунного сияния,
Которая искрится приветливыми звездочками в июльской ночи,
А ветерок играет светлым изумрудом лиственных дерев.

Ветерок предгрозовой в танце кружит листочки тополей,
Ее шуршанием мелодию июльской синей ночи напевая.
А стройно-высокие деревья, раскинув ветви, словно руки
Качаются под свистящим ветром грозовым, разгоняя тучи…

Природа летней и прохладной ночи волнуется и ждет грозы...

Лёгкое небо июля –
Трепетные шелка…
Что ж вы меня обманули,
Белые облака?

В синие-синие дали
Вас проводив, стою…
Счастье мне наобещали –
Выкрали жизнь мою.

Знать, по чьему-то навету
Сделали это вы…
Вторит звенящему лету
Тихий шелест травы.

В золоте солнца сияя,
Катит воды река…
Я вас прощаю, прощаю,
Белые облака.

I

Когда у ночи вкус
бессонницы и ветра,
когда сквозь шапки сосен
льётся влага звёзд,
и в памяти ладоней –
теплота песка,
а на крыльце –
ленивый хор цикад,
я прикасаюсь,
словно к девственной прохладе,
к полночной тишине,
набросив тень на сердце,
и нахожу в луне –
печать Джоконды,
и жду рассвет,
боясь пошелохнуться,
чтоб не спугнуть туман
седой реки.

II

Вечер
разбросал сто дорог.
Солнце качнулось на ветке.
Саван рубиновой пыли
лёг закатом на берег.
Птицы, лесные...