Синь небес

Пусть по-женски нежится земля
Под пушистым снежным одеялом,
Март природе дан, чтоб изумлять,
Чтобы все вокруг преображалось.

Дарит щедрой горстью чудеса,
Юностью своей с весной повенчан,
Наполняя синью небеса
И глаза вдруг посвежевших женщин.

Женщины весною так юны,
Ярки, обольстительно прекрасны!
В марте ярче даже наши сны,
А мечты рассудку неподвластны.

Колдовством кристально-чистых глаз
И улыбкой женской жизнь светла!

Пряным запахом веет мята
из лугов. Зеленеет лето…
И улыбкой росы встречает
голубая моя планета.

Откружил сорванцов безусых
школьный бал майской теплой ночью…
А, казалось бы, будет грустно-
оказалось совсем не очень.

Как птенцы разлетимся порознь,
желтоклювые в чрево жизни.
На обтянутой юбке прорезь,
белый бантик ажуром вышит.

Но чуть-чуть грустно песню слышать
в темно-синем небес просторе:
впереди городские крыши,
блеск кокард в головном уборе.

Вот и, скрипнув...

В небе облака,
Словно вата белая.
На душе тоска,
Что же, что ж наделал я.

Всё что смог сломал,
Не со зла по глупости.
Словом обижал,
Позабыв о чуткости.

Норов пылкий мой,
Разум победил.
Завладев душой,
Сжёг всё гнева пыл.

А теперь стыдом,
Сердце колет совесть.
И тоскливо в нём,
А в сознанье горесть.

Облака как вата,
В синих небесах.
Тени бросив пятна,
Тёмные — как страх....
Марковцев Ю.

И веселая ты и печальная
Столько красок весенней зари.
То влюбленная до отчаяния,
То взмываешь, как ввысь журавли…

Вот попробуй, пойми тебя странную,
Смысл улыбки в печальных глазах.
И куда уведет тропка ранняя
В шуме моря, в зыбучих песках?

Проплывешь, как всегда одинокая
Чистым облаком в сини небес,
И родная, но все же далекая...
На цепочке с распятием крест.

Я смотрю с затаенным дыханием,
Так волнует духов тонкий шлейф.
Все ищу для себя оправдания,
Что не смелым был...

Друзья, поймите истину такую -
чтоб Мир понять, признайте для себя,
что суть в себе имеет он простую
и логику содержит Бытия.

И исходя из этого простого,
легко понять, что всё логично в нём,
и нету в Мире ничего иного,
и по логическим цепочкам мы идём.

Когда одно вдруг в жизни происходит,
другое следует незримо по пятам
и событийные цепочки Жизнь проводит,
чтоб обязательно судьбу построить нам.

Цепочки эти никогда не рвутся,
иначе Мир рассыпался бы в прах.
Они из прошлого всё...

Падают яблоки с бронзовых веток,
в травы прохладной земли.
Лето уходит,и нам напоследок,
ясные дарит деньки.

В чащах красёшенько.Мир наполняет,
трепетный шёпот осин.
А по безлюдным полянам блуждает,
запах пахучих малин.

Верно,природа опять увядает,
дремлет желтеющий лес.
Грозные,чёрные тучи гуляют,
в омуте синих небес.

Разве что,стало в округе неясно,
плесенью пахнет чуть-чуть.
Только подумать,как всё-же прекрасно,
время бесценных минут.

В яркий румянец кустовье одето...

Раньше срока не помрём,
Больше не продержимся.
Сколь дано, столь проживём,
Дольше не задержимся.
Караваи-пироги,
На печи печённые.
Жизнь заботы, да долги,
Да пути неровные.

Люди всякие кругом,
Все живут по разному.
Кто-то собственным умом,
Кто-то верит каждому.
Караваи-пироги,
На печи печёные.
Врут у власти дураки,
Верят им учёные.

Солнце в синих небесах,
Средь зимы нежаркое.
Посмотрел — слеза в глазах,
Шибко оно яркое.
Караваи-пироги,
На печи печёные.
Тень чуть справа...

Сегодня брат, груз двести на борту,
Мы птицей скорби в синих небесах.
Оставив нам, дней жизни суету,
Лежат ребята, в цинковых гробах.

Они ушли от нас совсем — навек,
Так много здесь не встретив, не узнав.
В них прекратило, время жизни бег,
Дороги их, нить в мире оборвав.

И слепят горя слёзы матерей,
Огромней неба, скорби их тоска.
Кровинок их, любимых их детей,
Войны убила, подлая рука.

Не возвратить погибших сыновей,
Поля боёв, травою зарастут.
Но годы, боли скорби не сотрут...

Пробеги по моим стихам,
Строки их, как ступеньки могут.
В Ад вести сквозь грехи к чертям,
Или, совести словом, к Богу.

Весь в стихах я — и плюс, и минус,
В мире их, я оставил мой.
Не стереть и из них на вынос,
Не забрать, буквы ни одной.

Неугоден был ими многим,
И бит словом, не раз я был.
И за мысли их, и за слоги,
И за то, что в них грусть дарил.

А я был в стихах тем моментом,
Каким жил, когда их писал.
Не сражался в них, с тьмой иль светом,
И награды за них не ждал...

У него в руках
Огненная мощь
У него в груди
Прозорливый зверь
Охнул Гавриил
Отворилась Дверь

Свет вещает ночь
Ночь вещает день
Все сомненья прочь
Исчезает тень

Синя – черный звон
Белым – белый день
Отреченья стон
Отрешенья сень

Синяя вода
Без изъяна гладь
Катится волна
Шелковая гладь