Сидеть

Блестящая дорога через забытый город
Алмазный лабиринт сверкает ярким светом,
А звёзды временами испытывают голод
И падают в болото измазанных портретов
Чернильными ночами, когда огни ослепнут
Из скомканных улыбок сплетаются страницы
Вливаются потоки в несчастную надежду
На чёрных проводах сидят ночные птицы
И следом лезет солнце, как разъярённый демон
Пытаясь разогнать размытую усталость
И в стыке двух стихий вдруг застывает пена
Погибшая навеки раздавленная жалость
Прорежутся глаза...

Клара Карлу про кораллы
Днем и ночью все бубнила.
Карл же Кларе о доллАрах
и о гребаных чернилах,
что на доллары пролила
Клара, сидя на перилах,
Размечтавшись о Курилах.
Были б у меня доллАры,
Не запачканы в чернилах,
Я бы выкупить кораллы,
Из ломбарда, был бы в силах.
Ну а, раз долларов нет,
Заложи-ка ты кларнет,
Что украла у меня,
Во четверг, восьмого дня.

На твоих ресницах не сидит печаль.
И тебе не снится, и тебе не жаль.
У тебя другая, у меня другой.
Жизнь она такая, милый мальчик, дорогой.

Но когда-нибудь ты ко мне придешь,
Проведешь по лбу и забудешь ложь,
И на твоих ресницах загорится тот,
Тот, который мне сегодня снится, яркий огонек.

Судьбу не переплюнешь, судьбу не перейдешь.
И просто так не сгинешь и просто не придешь.
С судьбою не поспоришь и не докажешь ей,
Что ты хотел без боя, что ты умел без боли, что ты имел без воли...

Две норушки, две подружки,
Очень маленькие мышки,
Пели детские частушки,
Сидя на кастрюльной крышке.

Кошки, хлопая в ладошки,
Подпевали, как могли.
Мяу-мяу, - пели кошки, -
Трали-вали-ай-лю-ли.

Мяу-мяу-лю-ли-лю-ли, -
Распевали кошки-мышки,
Барабаня по кастрюлям
Два часа без передышки.

Шли по улице три хрюшки –
Кушали картошку фри.
Хрюшки слушали частушки
У распахнутой двери.

Симпатичные три хрюшки:
Борька, Фрося и Гаврюшка
Эту песню подпевали,
Вместе хором хрюкать...

Безжизненность холодных пальцев
Руки простертой на полу.
Дурак, с улыбкою страдальца,
Сидит, скукожившись, в углу.
Его глаза наивно ищут Бога.
Он силится понять свою печаль,
Мечтая вырваться из этого чертога,
Уйти туда, где лишь за далью даль.
Не будут свершены безумца грезы,
Его конец самим им предрешен.
И бубенцов серебряные слезы...
И он, как шут, теперь уж не смешон.

Тихий июньский вечер
Город укрыл своим крылом.
Добрый, ласковый ветер нежно
Юной листве что-то шепчет.
О чём?

Снова сидим на скамейке у клёна.
Снова уходим в память свою.
Вновь оживают минуты былого,
Словно вчера ты сказала: - "Люблю..."

Всё растворилось в годах, в долгих летах.
Заново жизнь мы не сможем прожить.
В прошлом своём не исправить ошибок,
Пройденых лет не дано повторить.

июнь 2005

Раскаленным клеймом боль
Осталась во мне навечно.
Ты сделал свой выбор, король,
Играя судьбой беспечно.

Ты крепко сидишь на коне,
А я - сложила знамёна,
Не нужно милости мне,
Ни сдавшейся, ни покоренной.

Ты больно ранил меня,
Целясь в самое сердце.
"Не умрешь ведь" - сказал смеясь, -
"Нет". - в сердце закрылась дверца.
Прощай.

Сегодня собрались мы узким кругом
В уютном ресторанчике, втроем
Ты назвала меня, надежным, добрым другом
На юбилей позвала*, с дочкою вдвоем.

Ну что ж, конечно я согласна,
Дружить с хорошим человеком не впервой,
Но ситуация поверь не очень ясна…
Ведь в пятьдесят должна быть ты с толпой.

Кучей друзей, подруг, знакомых
Сотрудников, возможно, всех позвать
А ты в поступках этих, не рисковых
Стараешься укрыться и на все плевать…

Устала, может ты от жизни,
От стервости, обмана...

Безоблачных дней не бывает
Всегда будет что-то мешать
Радоваться тихим минутам просветленья
Мой Будда – все также сидит под деревом
Его глаза так и не стали моими
Во мне слишком много живого
Я оставила свое дерево в чаще людского леса
Меня окружают мои же иллюзии
Подтвержденные сухими словами диагноза

О Кришна
О Будда
Где ваша нирвана?

Где ваши милостивые лотосы – руки
Где ваша точка покоя в поджатых коленях
Где ваши слова могут стать моими?

Та жизнь, что мы обычно видим,
Стандартна и привычна нам...
Но лиц вокруг себя не видим,
Значения не придаём мы дням...
А дни уж эти нам бесценны,
И каждый день беречь должны

Взгляни вокруг, и ты увидишь,
Что жизнь не так бездушна к нам.
И что она не так привычна,
В том месте, где уж чувств пожар...

И что же мы сидим и губим
Те дни, что все другим ценны?...
И скажешь ты об этом людям,
И станут дни тебе ценны...