Шёпот дыр

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Точь в точь.
Ночь
напрочь выветрила крик.
Стих.
Новоселье в переполох.
Глух. Дыра. Поздно.
Труба глазами вслух.
Еду. Руль.
Стекло захватывает горизонт.
Дождя нет. Не нужен зонт.
Иду.
Глазами всматриваюсь в тебя.
Месяц.
Круглый как твои глаза.
Рядом.
Каблуком жмем асфальт.
Рады.
Солнце бесплатно в самую душу греет.
Прекрасно. Жду самого себя. Атасно.
Дети.
По родителям разбегаются.
Сигареты.
В канавки проваливаются.
Стиснут.
Повержен.
И, как...

Напридуманные дебри
Напридумали себе,
В этих дебрях словно вепри
На запутанной тропе.
В этом выдуманном мире,
Мире слёз и тупиков,
Знамя будующего - в дырах,
В травле жизненных основ.
Вседозволенность свободой
Вседозволенно зовём
И естественной природой
Бессердечье признаём.
Нет креста на шеях боле,
Только хрюканье да вой,
Стонет Мать Земля от боли,
Боком вылезет разбой.
Сколь Земля не терпелива,
У всего есть свой предел.
Не умно и нерадиво
Свой себе творим удел.

Не забываться в пастеле боле,
В словах не утеряв весь смысл.
К горящим избам несутся кони –
Им наплевать на оптимизм.

И, не страшась других напастий,
Срезая острые углы,
Я чую вдохновеньем счастье
От мысли, что зовется «ТЫ».

Я растворяюсь, как сахар в чае,
Под сонным взмахом твоих век,
В тебе себя зеркально нечаю,
Слегка теряя в весе бек.

Парализованы картины,
И что пишу я – все гавно,
Но, не смотря на зад унылый,
Перёд мой вроде ничего.


Автовойна

«Кто много спит...

Пишу тебе сейчас, а сердце замирает.
Знаю стихи, лишь вечером прочтёшь.
И ты осознаешь, как тебя мне не хватает.
Я так к тебе стремлюсь, и это ты поймёшь.
Пусть виртуальные мои прикосновенья.
И не почувствуешь, сквозь текст, ты сладость губ
Но эти яркие, счастливые мгновенья.
Я подарю тебе лишь только одному.
Чтобы с тобою лаской поделиться.
И в тишине ты слышишь шёпот моих слов.
К тебе я буду, каждый раз стремиться.
А ночью буду твоей музой снов.
В реальности померкнут все преграды...

Я пошлю тебе черную ночь, чтобы стерла сердечную боль.
Дуют ветры в шофар, изменяя судьбы безразличье.
Придорожный промозглый туман. Ваша ясность, мой милый Король,
почивал ли ты нынче на лаврах у Славы? Различья,
вы симптомы привычные детских заразных болезней.
Горностай поистерся на мантии, золото трона в пыли.
Мой волшебник, ты мир прогибал под себя, и воскликнув:"Исчезни!",
выжег в памяти лет все наивные детские сказки мои...
Черных дыр забытье зашивала рассветом планета,
белой...

Свеча притворно плачет, под иконой,
Не скрыть тебе улыбку от Христа,
Не утаишь в словах своих ироний,
Блаженен вечер и луна чиста.

Твой холод встречи нежеланной,
А взгляд, совсем другое говорит,
И выдаёт тебя, горит так странно,
Свеча в сравнении меркнет, не горит.

Осенний шёпот листьев под ногами,
Он за тебя уже мне всё сказал,
Нет, не поверю я его обману,
Ужели моё счастье кто украл?

Оставь свои нелепые надежды,
И утро запусти в моё окно,
Я не уйду и буду ждать, как прежде...

В подвале милом мне уютно,
Работать думать мне не трудно,
Чем глубже в низ идет дыра
Поэзией душа полна.

Стоит на столике свеча
Зажженная еще вчера,
И кружка пива не допита
Кому она была налита.

Все здесь спокойно, хорошо,
Никто не потревожит,
Но если б знали вы за что
Меня все это гложет.

Уединения ищу я в этой суматохе
Хочу спокойствия желать, но грустно все выходит,
Ведь есть на свете благодать
Ее хочу я испытать.

Секс – жёсткое слово, как взмах топора и косы,
Как плюханье якоря в воду у берега моря,
Как рюмки удар по столу, явно выпитой с горя,
Как гиря, с размаху упавшая вдруг на весы,
Как писк комариный, жужжанье нахальной осы…
В нём звуки тромбона о чём-то отчаянно спорят.

Слова есть другие, с которыми дружит поэт.
Их шёпотом скажешь – в садах распускаются розы,
На милом лице высыхают печальные слёзы,
А в пасмурный Мир возвращается ясный рассвет.
Какие-то буквы сердцам дарят солнечный свет...

Я открываю дверь
И проникаю в мир
Где трудно без потерь,
Где стерто все до дыр
Где каждый командир
Одновременно раб
Где всяк себе кумир
Хотя душою слаб
Где мнение толпы
Весомо как закон
Где можно без борьбы
Попасть лишь под забор
И здесь не бьют в набат
Хотя кругом беда
И каждый тихо рад
Чужой беде всегда
И каждый, как вампир,
Не любит солнца свет
Как странен этот мир
Но ведь другого нет.
Я закрываю дверь, себя же торопя
Я защищаю мир от странного себя.