Шрам

.
Икона,  образ   Бога,  лик  --

Свет  сквозь  окно  другого  мира,

Не   суеты  фальшивой   миг;

От   взгляда  никуда  не  скрыться.

     Доска  потрескалась,   черна,

     Счищаю   нежно   копоть  века:

     Глаза...  лишь   на  меня...  всегда;

     Загадка...       Трепет  человека.

Отбитый  уголок  и   шрамы,

Вставные  шпонки   по   краям,

Без  украшений  и  без  рамки.

Лик...    Лаконична   простота.

     Свет   истинной  Твоей   любви

     Без...

Слушать листвы осенней падение,
Пока она не потеряла цвет, запах, имя...
Касаюсь чувственности этой листвы –
Души всех встреченных мною мест…
Где-то тут, перед развалинами осеннего моря, на закате дня,
Королева обнаженных произносит миру поэзию Господа.

Слушать, как венчает и оглушает она сердце маленьких литавр,
Как межреберно от полусвета до полутени
Нежные касания снятся буквам...
Я слышал, как ты капаешь в тишину,
Как ходишь с зажженной свечой…
Мы переживем с тобой эту медленную...

Затянуло, закружило, завертело,
Не туда, куда мне надо унесло.
Не туда, куда желали дух и тело,
Не туда, где ждало радости тепло.

Завело дорогой ровной, не разбитой,
Завело в порядок мира строгих форм.
Где уют, покой и тихий уклад быта,
Где из камня и бетона строят дом.

Завертело словно в буйной речке щепку,
Не давая, выбрать свой из берегов.
Душу в тело, заточив как-будто в клетку,
Закружило, меж событий, дел и слов.

Затянуло, сердце, в дикой боли омут,
На нём шрамов...

Мороз посеребрил красоты леса,
Одел березу в праздничный наряд,
Парит над миром снег почти без веса,
Снежинки в танце радостно искрят.

Я поднимаюсь по дороге в гору,
Благословляя каждый яркий миг.
И оставляет шаг следов узоры,
Где кутается в зимний воротник
Овраг, когда-то бывший шрамом.
Сейчас он белым снегом исцелён,
И освящён живительным бальзамом
И успокоен, и освобождён.

Дерево, скрипка, ноты.
Желтый сад с черными птицами.
Дождь, мокрые цветы.
Вся наша кровь…
Будем всем и сразу!

Мы бродили этой ночью по миру, и мы промокли до строчки...
Сумасшедшие аристократы,
Мы усваивали чувство обретения и потери,
Рождения музыки
В этих смертельных особенностях тела...
Это то же самое, что лежать между словами;
Мгновения падают на страницу,
Чтобы открыть тебя Высоко.
И почерк изгибается в каждом прикосновении к тебе,
Единожды и вовеки веков...

До дня моего...

Я не знаю, кто и что такое Бог, но если Он существует, то Он приходит в этот мир Женщиной.
Она – сердце Бога, она – Любовь. Меня Любви учил не Бог….Любви меня учила Женщина…

Мы приходим к женщине комочком плоти, который она носит под сердцем 9 месяцев, отдавая нам себя…мы строим свою плоть из её плоти… Она любит нас просто за то, что мы существуем…
Мы рождаемся, и боль нашего рождения вызывает у неё улыбку счастья…Так могут улыбаться только святые. Только святые могут отдавать, не ожидая...

Булавки,Лезвия,Ножы.
И снова боль,
А ты попробуй,обезболь.
Лежишь ты в ванной полною крови,
А ты попробуй,проживи.
Ляжки,руки,голени.
И снова шрамы.
Зачем ты резалась ножами?
Плакала в подушку вечерами?
Жизнь одна,
Начни её с чистого листа.
Пройдут года,
И как вода уйдут все беды от тебя...

Сигарета в руках, потекли слёзы,
А за окном лишь ливни и грозы.
Я одиноко сижу у окна,
Любовные шрамы на мне на века.

В углу светит лампа, на стойке тетрадь.
Иногда хочется от боли кричать.
Жизнь будто книга с сюжетом игры,
Пару страниц хочу вырвать с главы...

Живёшь в одиночку, потом полюбил.
Чувство такое, будто жизнь изменил.
Проходит неделя, уже прошёл год.
Ценишь её и вокруг всё цветёт.

Но как проклятье во всей этой сказке,
Все начинают искать лишь отмазки.
Любви уже нет...

.
Театр. Комедии и драмы…
Душевный крик. Страстей огонь.
Горячный блеск в глазах и шрамы
на сердце. Сцена, как амвон.
.
Я слушал проповеди грешных
и, упиваясь в состраданьях,
сам не желал печалей бренных,
жизнь видя в сценах и мечтаньях.
.
Но, сострадая миражу,
блистательной игре артиста
и вдохновенью, куражу,
я прятал в пелене батиста
.
за ширмой слёз, в букетах роз
боязнь судьбы ударов, гроз…
Как сострадать легко из зала,
чтоб данность смертью не пронзала.
.
Театр...

Я не нужен в мире никому,
Люди в нём, в себе собою живы.
И я в нём, не верил зря уму,
И не усмирял, души порывы.

Искренность и честность не в цене,
В мире, где за деньги в церквях свечи.
Не согрел души я в их огне,
И на ней, не стало во мне легче.

Нет на сердце кожи, но есть шрамы,
Болью, мир их смог мне нанести.
За характер дерзкий и упрямый,
И сквозь время, напролом пути.

Знал на вкус слезы и пота соль я,
И чужим, не кланялся Богам.
На душе, родных степей раздолье,
И ей...