Схоронить

(Восточные нравы строгие.
Славяне не любят власть.
Как могут они убогие
У сильного не украсть?

Единством сильна формация,
Где вор тот же самый мент.
Не красть - не приемлет нация,
Такой вот менталитет.

На нарах сидеть под следствием
Не лопнет у них пузырь,
Не сменят они на Грецию
Билет проездной в Сибирь.

Отмерено здесь на каждого
Семь бед и один ответ,
И как различать прикажите,
Что общее, а что нет?

Слэйв - раб по-английски пишется
В транскрипции. В «славянин»
Нам...

Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.
До вечера она их ласкала,
Причёсывая языком,
И струился снежок подталый
Под тёплым её животом.
А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.
По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать…
И так долго, долго дрожала
Воды незамёрзшей гладь.
А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из её щенков.
В...

Давай заденим бога невзначай,
Бог сотворил вселенную,
Об этих выдумках нам человек писал,
Еще до книжек
Предполагав,
что научили прописи мартышек.

На небо прыснул месяца печаль,
И звезд зажог горячии ледышки.
Потом планет футбольные мячи,
Раскинул в подсознание вселенной,
Галактик взорванных рассыпаны огни,
Доходят с запозданиям к нам время.
Витки галактик, странные ведения,
Рассудок наполняют заключенья.

Какое странное придумали явление.
Я отрицать не буду,
парень был...

Еврей богат, как Алладин,
В Ростове жил, мечтал за бугор,
За курсом доллара следил,
Любил прикол и тонкий юмор.
Он был, как все евреи мудр,
Из ничего, создав конфету,
И вот в одно из майских утр
Господь призвал его к ответу.
Металась в комнате родня,
Он подмигнул им на прощанье,
Сказал: «Схороните меня,
Тогда прочтёте завещанье».
`И вот прекрасный монумент
Восстал Абрамом за оградой,
Часы приблизили момент
Родным узнать размер награды.
Любимой Сарочке, жене
Оставлен дом...

«Уст лобзанием своих меня лобзай,
Ибо ласки твои лучше, чем вино.
С благовония мастей твоих нельзя
Пред тобой не скинуть кимоно,

Иль тунику, тогу, сарафан,
Стринги с бёдер, шубу из куниц…
Твоё ложе, царская софа,
Знала всех этнических девиц.

Твоё имя носит мавзолей,
Острова, им дразнят октябрят.
По причине этой всех сильней
Любят девы именно тебя.

Так влеки меня… Я с ними побегу -
Царь чертоги мне свои открыл –
Голубицей кроткой я смогу
Схорониться меж орлиных крыл.

Будем...

Здравствуй милый!
Ты сидишь за столом, быть может
И читаешь моё письмо.
Сердце бьётся в груди, быть может
Наполняя теплом его.
От письма льётся запах желанный
Той далёкой юности цвет
И мелькают, как в окнах вагона
Годы прожитых наших лет.
Мы создали новые семьи
Влюблены мы в своих детей,
А вторую свою половину
Бережём мы, как можем теперь.
Но порой, когда нам одиноко,
В душе грусть и тоска всплеснёт.
Неужели до самой смерти,
Никогда нам не встретиться вновь?
Что же с нами таки...

Эй вы, северяне!
Страшит ли мороз?
Луна звездной ранью
Завыла, как пёс!

Я вижу сквозь иней
Всех льдин купола.
На облаке синем
Приехала мгла.

Эй вы, северяне!
Мы — крепкий народ!
Избавимся рьяно
От стуж и невзгод!

Вдохнем чистый воздух
И выдохнем пар.
Колышутся звезды,
Как нежный нектар.

2.

Сползаются тени
На северный сход.
Полярною сенью
Затмился восход.

Не слышится пенье,
Не видно звезды.
Не нежат растенья
Изгибом простым.

Но сумрачный холод
И ветреный...

Замесила тетка Глаша
Тесто сдобное не зря,
В чугунке доходит каша,
Да уха из пескаря.

Потому как скоро гости,
Гости нынче не просты,
На фуражках белы-кости,
Да на кителях кресты.

Полицай ей брякнул местный:
"Надобно принять чертей!
Чтобы харч на стол был честный,
Да приличная постель!"

Мол, прийдут, пожрут и лягут,
С зорькой утренней уйдут...
Вот и трудится бедняга,
Поспевая там и тут.

Кто-то стукнул по окошку!
(так соседи не стучат!),
Может Дуська дура-кошка
Кличет...

Она хотела умереть красиво,
чтоб – розы, ванная, фламандское трюмо,
чтоб некто обожал её так сильно,
что наложил бы на себя клеймо.

Когда она ложилась на диванчик,
где – пуфики, собачки, декаданс,
то фимиам ей нёс индийский мальчик,
с Парижа выписан, с провинции Прованс.

И всё бы ничего, хотелось верить,
и в смерти ей местечка – светлый мрак,
но загубил её красноармеец,
транжирщик, горемыка и дурак.

Родился он в губернии Тамбовской,
батрачил, книг красивых не читал,
а...

когда нибудь, хоть когда нибудь
пусть на закате после дождя
последним лучом солнце посмотрит в мою грудь
и осветит в ней ту часть где тьма

где боль от мира и безмирия,
где горесть сладости от лжи,
где детства время схоронила
под обломками мечты,

пусть тот закат застынет в небе,
пусть в-небе алловый туман
напомнит моей душе о вере
и розцветьёт в ней давно заброшенный храм

пусть луч печалям улыбнётся
что в сердце мне вонзались торопя
не кем не-избегаемое забвение
но моей ли...