Сходить

Любовь пытались многие понять,
И объяснить пытались не однажды.
В плену любви оказывался каждый,
И с радостью давал себя пленять.

Любовь пытались многие убить,
Нам, слабым смертным, это не под силу.
Мы говорим порой: любил, любила…
Любовь САМА решает, как ей быть!

Она способна рушить города,
Она способна строить таджмахалы!
Способна тлеть в сознаньи искрой малой,
За миг сгореть, или пылать года!!!

К любви нельзя дотронуться рукой,
Но сердцем прикоснуться - очень просто,
Одни...

Мне тридцать зим –
четыреста семьдесят пять миллионов вдохов,
столько же выдохов – отсрочек судьбы
до встречи с Тобою, Господи; моё дыхание –
тридцать витков вокруг солнца; моё сердце –
ядовитая чаша вина, выдержанного в подвале осени;
моё счастье – откровения жребия сиюминутности,
познающие роскошь и нищету.

Ты чувствуешь плоть, выкованную в сердце Солнца,
доведённую до инстинкта, и возведенную в ранг поэзии,
боль, вырванную из утробы матери;
ты чувствуешь душу, брошенную...

Мы моряки народ лучистый
Во всем видим своеобразный смак
Как шампанское радость игриста
Когда сходит на берег моряк

Нет на свете моряков
Под названьем "бывший",
Кто волны отведал, вновь
С морем встречи ищет.

Знают многое о том,
Как волна играет,
Потому и моряков
Бывших не бывает.

И любому Океан
Распахнёт объятья,
Моряки из разных стран
Все друг другу братья.

Пусть не раз их накрывал
Шторм девятым валом,
Да на зыби их качал
Океан немало.

Туго было им порой,
Души трепетали.
Ветер выл в снастях, и вой
Страхом души жалил.

И скит'анья по морям
Были бесконечны,
Но никто не обещал...

Кипели гражданские страсти
На сходе в московском Митино.
И что же? Столичные власти
Услышали голос митинга!

Узнали мы новость приятную:
Там власти пошли на попятную!

И отказалось правительство
Москвы от мечети строительства.

В одной из московских окраин
Народ поступил, как хозяин.

И завтра, когда будет нужно,
Когда к нам приблизятся беды,
Мы выйдем, как в Митино, дружно,
Чтоб новой добиться победы!
22 сентября 2012 г.

Все хорошо, еще поют лесные птицы,
Предутреннюю дрожь, сменяет теплый день.
Еще, осенние дары, привносят радость нашим лицам,
Зеленым мхом лоснится старый пень.

Еще не вся листва горит пожаром,
И вид горячий с зеленью в замес.
И облаков на небе, ход не торопливым шагом,
И журавлей по полю безмятежный шест.

Еще не вся земля покрыта белым снегом,
Трава мерцает зеленью в довес.
Резвясь, лесные звери мчатся бегом,
Дорогам не застывшим вперерез...

Поручни высоки сходни корабля скрипят
- Сходите, не бойтесь
- Спасибо . Я пас

В краях – где только снег и только сны,
где горизонта свет - до белизны,
торосов заточённые зубцы,
живёт Любовь, а с нею – мертвецы.

Горит на ней парчовый сарафан,
в кокошнике блистает брильянт,
а ледяной дворец - и строг, и прям,
на костяных воротах – алый бант.

А мертвецы – красавцы, каждый – франт,
следят, чтоб не тускнел тот брильянт,
чтобы Любовь сидела молода,
а больше всех любила холода.

Заказан путь в те белые края,
усеянный костями смельчаков,
которые дерзнули видно...

Звучит в душе моей прекраснейший гобой.
Настал тот миг, когда остался я с тобой.
И сердце рвётся аж на тысячи частей.
Люби меня, люби скорей!

Ласкает взглядом нас полночная луна,
И сходит с берега тумана пелена.
В потоке ветреных, ночных и тёплых струй
Ты даришь мне свой поцелуй.

Мы от заката до рассвета вместе тут
Воссоздаём блаженства маленький уют.
Поёт нам песню в чаще леса соловей.
Вспугнуть его, прошу, не смей.

Пусть непонятен будет мир там за углом,
Но мы вдвоём его...

I. Есть сила молчанья

* * *
Мои великие затишья—
Сиденье у незримых ног,
Когда неслышимое слышно,—
Продли их Бог... продли их Бог...

Мои глубокие безмолвья
У моря на краю земли.
Когда почти не плещут волны,—
Продли их, Господи, продли...

Мое блаженное успенье –
Успенье мук, успенье вин,
Когда меня все мене, мене
И, наконец, есть Ты один...

* * *
Запрятаться в келью, зарыться в берлогу,
Спуститься к вселенскому дну,
Быть самою маленькой ракушкой Бога...