Школьные годы

Закрывая вновь глаза,
Вижу образ у окна...
Ты стоишь и молча смотришь,
Молча смотришь в облака.

Я не знаю как сказать,
Или просто подойти обнять,
Или оставаться позади.....
Стой! Любовь, не уходи.

Годы долгие бегут.
Я молчу, а образ смотрит.
И другие нас ведут
Под чутким доблестным присмотром.

Не срослась душевна рана,
То и дело, всё болит...
И одна картинка у экрана:
Я молчу и он стоит......

Радость моя, просишь ты рассказать про иные миры и моря…
Про этрусков, что лепечут по-русски,
Про египетский склеп, где ты чуть не ослеп,
Про чудеснейший мир пирамид, где есть выход на Небо и в твердь.
Про целительный Нил, аравийские якоря и нефритовым звуком стекающий сок.
Нам отечество – Космос, родная Земля.
Но дрожания истоков своих не забыть,
В полумраке и сизом тумане сырого Кремля,
Где основы Москвы заложил сам Иван Калита,
Вызревала русская, необычная эта судьба…
Испокон...

Начни с нуля свой новый год,
Оставь в прошедшем все ошибки;
Раскрой души своей улыбку
И к Богу – продолжай полёт!

И с Господом – себя твори,
И Богу – помогай твориться!
Начни с нуля свой новый год:
И Чудо Жизни – вновь случится!

Старый- старый… Новый Год!
Всем обещает свой приход.
К нам на Дон зараз придёт…
К казачкам ко всем зайдёт!
Благ земных всех принесёт…
От несчастий всех спасёт.
Он поможет всем казакам…
Кто живёт по хуторам,
Чтоб землица Мать рожала…
В полях урожаи приумножала.
Русь без хлеба не оставляла…
С Донским хлебом процветала!
А коль с хлебом своим будем…
Родину Мать мы не забудем!
Как она нас здесь растила…
Русскую душу в нас вложила.
Землю Матушку любить!
Трудолюбие в неё вложить...

Привычка подниматься рано
Была у здешнего Ивана.
Скрипели тонко половицы,
Чтоб домочадцев не будить,
Он по утрам любил садиться
И на крылечке покурить.
Серьезно думал о покосе,
Махрою трубку набивал.
Международные вопросы
Меж этим делом разбирал.
К колодцу брел
Журавль бескрылый,
За ночь короткую продрог…
История уже хранила
Ивану тысячи дорог.
Он в дом входил:
- Послушай, Поля,
(соседям только – никому)
Чего-то сердце нынче колет,
А вот к чему, и не пойму.
Вздыхал надрывно...

И года не велики…
Всё привычно, всё земное.
Нет ни боли, ни тоски,
А внутри скребёт и ноет.
И не осень, а зима,
Слякотно
И снега мало.
Посходило всё с ума,
Как уже не раз бывало.
По течению несёт
Полупьяных и безумных.
Господи, прости за всё,
Грешных нас и неразумных.
Пребываем в суете
Без любви и без печали.
И встречаются не те,
А кто нужен, не встречали.
Греховодим и блудим,
Отдавая всё потребе.
Ну, а кто необходим,
Тот давно живёт на небе.
Поздно руки воздымать,
Не...

Помяните поимённо всех,
Поимённо павших помяните.
На скрижалях,
В бронзе,
На граните
Поимённо помяните всех.
Поимённо.
Всех до одного,
Не геройски павших, убиенных.
Кто в земле зарыт и во Вселенной,
Только не забудьте никого.
Никого.
И пусть хотя бы внуку
Не пришлось такого повторять,
Чтоб учил нелёгкую науку,
Страшную науку – убивать.
Войн священных в мире не бывает,
Чтобы жизнь и смерть в одном ряду.
Но сегодня снова убивают,
Как и в приснопамятном году.
…Торжества момента...

Когда последняя игра воображенья
Рассыплется в сухую пыль -
Вернётся невесомое скольженье
И плоскость перебелит в стынь;
В двенадцать онемений тишины
Из сонных сонников зачитанных пространств,
Потусторонних пустырей зимы
Непостоянности всех постоянств!
В двенадцать измерений амальгамы
Застывшего до корки хрусталя,
В двенадцать искривлений гаммы
Залатанного наспех ноября…

Вкруг лампы выстроятся тени
Запутанные в сонной пустоте.
Струну, задев виолончели -
Запрыгнет на колени кот...

Товарищ мой, а год уже прошёл,
Предвижу, что нам это не впервые.
Я ничего себе не приобрёл,
Зализывая раны болевые.
Была и радость,
Жаль, что не долга.
Удачи часто обходили мимо.
Но родина нам тем и дорога,
Что в радости и горести любима.
Товарищ мой, года идут, идут,
А мы с тобой седеем и мудреем.
И лишь лукавить в слове не умеем,
И ничего уж не попишешь тут.

Уходят в прошлое наши года.
Всё реже появляются мгновенья,
Когда готов всё женщине отдать,
И кровь кипит от соприкосновенья!
Дыханье рвётся, обрывая стон,
Блаженства миг любви неискушённой,
Когда становится весь женский стан
Податливым под лаской разрешённой!
Тела сплелись и их не разорвать,
Слова забыты, исчезают звуки.
Всё можно брать, ласкать и целовать,
А тело ловит сладостные муки!
Казалось всё испито до конца,
Но нет предела новому желанью.
И снова бьются в унисон сердца,
И...