Шелест

Покоится осень цветами мерцая,
По мягким коврам тишиной наслаждаясь.
ПоклОнится путник,закат созерцая,
Какая то нега,какая то вялость.

Забытые чувства, глубокие борозды,
Окликнут тихонько нас воспоминания,
И образы,образы,образы?Образы!
С годами меняя их знак препинания...

И песни о осени станут все ближе,
Кленовые листья,как наши ладони.
Их шелест становится тише и тише,
До стука сердечного,до сердца боли.
*************
А мы их подкинем,и над головою,
Закружится радугой с...

Старый парк... но мною любимый...
Весь усыпан... осенними листьями.
Я люблю... бродить по аллеям твоим...
Наедине... со своими мыслями.

Здесь кто-то... когда-то... очень давно...
Так же бродил... по осенним аллеям.
И средь деревьев... может быть до сих пор...
Их мысли живут... затерявшись во времени.

Я люблю... тишину в старом парке...
Слушать... нежный шелест листвы.
Под клёном сидеть... на старенькой лавке...
В мыслях... уйти в Мир безумной мечты.

И опять... я сюда непременно...

Красавица Осень спустилась на город
Разукрасив природу в дивный пейзаж,
Расписав парк перецветом оттенков осенних.
Парк, который среди суеты городской
В безлюдном покое остался…

Аллея безлюдного парка покрыта ковром
Из листьев золотисто-багряных,
А рядом с багряным ковром поляна пестреет
Слегка желтой и еще зеленой травой
И букетом из красно-желтых цветов.

За багряным ковром аллеи прекрасной
Виднеется синева озерка небольшого
С легким перекатом волны голубой,
Приятно...

Месяц выгнул полукружье,
Словно синий круг огня-
Подними мое оружье,
Моего возьми коня.

Ветер волосы взъерошит,
Лед копыта разобьют-
Снег дорогу запорошит,
Только гордость не убьют.

Ты пойдешь , запомнив имя,
Груди смяв отвесных скал ,
Хоть из пекла да в полымя,
Тот кто прям -уже не мал.

Шаг над пропастью холодной,
В спину стаи хищный лай-
Ты сильнее , хоть голодный,
Победить себя не дай.

Кровь моя вспоила вереск,
Сталь ладони обожжет-
Брат мой...

Раз…Два…Три…Четыре…Пять…
Вышли вилки погулять…
Вдруг, откуда ни возьмись,
Нечто хрюкает: Держись!
Кусок сала (граммов –дцать…)
Высоту стремится взять!
*
А чеснок – другая штука.
Возмутительнее лука.
Он во рту огнём горит,
А на вилке днём храпит,
Ночью дышит как Плутарх,
Остограммленный в кустах…
*
К третьей вилке помидор
Подобрался как синьор…
В зад вогнали ему пики…
«Алюминьевые» штрихи
Вдоль, промчавшись по спине,
Улеглись – в томатном сне…
*
Где капуста пнём стоит...

Просыпаясь
под мартовским снегом,
собирая губами
капли тёплого воздуха,
на качелях весны
пили кофе
и дорожили молчаньем,
как румянец свечи
оживая в лучах
восходящего солнца.

Безнадёжной зимы отреченье
скрепив поцелуем,
провожали ручьи
и встречали
прохладу рассвета.
Ты была,
словно шелест огня –
мимолётна, нежна,
безрассудна…
Раздувал уголёк
в твоём сердце
мартовский ветер.

Ну, что еще? Да все привычно – осень!
Дымит от листьев краешек земли.
Последнее тепло журавль уносит,
Пока его снега не замели.
Пока еще…
Уже не грусть, а горечь,
Скрипят под ветром ночью дерева.
Как теплый шарф, мне согревает горло
Багряный шелест, шепчущий слова.
2001г.

Пляж, ночь, костёр из собранных/раз-
бросанных морем веток, обточенных,
отшлифованных и почерневших/поб-
елевших, от соли/влаги/воды, высох-
ших на солнце, оды записываю одну
за другой, в котелке собранная на ск
лонах (днём) ежевика, глинтвейн, са-
хар, бриз, шум волн, шелест гальки,
(звёздное небо, в своей люльке кача
ет/вращает землю), пенье цикад, на
траве и кустах светлячки, ветер с бе-
рега принесёт запах цветущих магн-
олий, вдалеке свечки кипарисов, нет,
и не может быть...

Там, где оставил жемчуг свой февраль,
где сердце билось мягко и бескровно,
я помнил только ночь,
я забывал
слова и имена,
я помнил,
только холод
вещих снов
под тяжестью молочного опала
луны,
и блеск зеркал, и след огня
в твоих руках,
всё знавших наперёд.
А впереди –
развилка облаков,
весенний воздух, как глоток глинтвейна,
и шелест чёрно-белых сквозняков
берёзовых аллей,
и глаз твоих апрель…

Тихий вечер осени печальной, негромкий стрекот птиц,
Пение цикад и небо в темно-синей звездной позолоте.
Легкий ветер, шелест желтых и багряных листьев
Ласкает слух, успокаивая нежную страдающую душу…

Разорвана влюбленная и нежная душа на части,
В мелкие и жалкие клочки от той несбывшейся любви.
От той любви коварной, что когда-то грела душу,
И сердце ликовать и биться чаще заставляла.

Теперь, ослепшая душа молчит как будто не живая
И остыло трепетное сердце став комочком...