Шаланды уходят в море

Море бывает ласковой кошкой:
Трётся о берег шёлковой шёрсткой,
То замурлычет, то, вдруг, заплачет,
Чьей то любви беззастенчиво клянчит.

Но иногда, разбиваясь о берег
Мечется море неистовым зверем.
Не потому ли нет в нём покоя,
Что море, как люди и звери живое?

Уходят вожди и пророки,
Державности совесть и честь.
А наши земные пороки,
Они остаются, как есть.
Сгибает под ветром осоку,
Согнуло и нас до земли.
Вожди и пророки – высоко,
А мы у болот проросли.
Как в реку входили в природу,
Брели на таинственный свет.
Вожди обращались к народу –
Осока молчала в ответ.
Но всё ожидали до срока,
Счастливый грядёт поворот.
Мы в сущности та же осока –
Бесправный и сорный народ.
И кто нас спасёт безутешных?
Как стадо бредут облака.
Нас гнули...

Уходя по тропам сиротливым,
Горько одного не сознавал:
Никого не сделал я счастливым,
Да и сам не часто им бывал…
Удалось пожить на белом свете,
Всё другое суета сует…
из черновиков 2005г.

Уходят в прошлое наши года.
Всё реже появляются мгновенья,
Когда готов всё женщине отдать,
И кровь кипит от соприкосновенья!
Дыханье рвётся, обрывая стон,
Блаженства миг любви неискушённой,
Когда становится весь женский стан
Податливым под лаской разрешённой!
Тела сплелись и их не разорвать,
Слова забыты, исчезают звуки.
Всё можно брать, ласкать и целовать,
А тело ловит сладостные муки!
Казалось всё испито до конца,
Но нет предела новому желанью.
И снова бьются в унисон сердца,
И...

Уходит безропотно год,
А небо не дрогнет – всё то же,
И путь свой на миг не прервёт
Снежинка в сверкающей дрожи.

У вечного времени нет
Пределов, очерченных нами, -
Есть путь бесконечный, и свет,
И даль с золотыми огнями.

И все мы в потоке одном
Стремимся к неведомой цели;
Ночами врывается в дом
Дыхание звёздной метели –

И рушится призрачный быт,
И тают земные напасти,
И бедную душу томит
Чужое, нездешнее счастье.

Фото из Интернета

Уходит лето теплою прохладой.
Улетает август ветром в осень,
Остужая сердце от трепета любви,
Тоску, вселяя в раненую душу.

Прозрачен воздух, светел вечер.
Багрянцем западает золотое солнце
За тихие брега серебряной реки,
Окрашивая переливы волн закатом.

Над тихой речкой тишина повисла.
Устав, молчит природа в ожидании…
В ожидании загадочной и звездной ночи
И предстоящей осени начала…

Тишина загадочной природы,
Прозрачный перелив речной волны
Душу успокоит, и раны сердца...

Уходят люди – поколения
Верстают годы – времена
Слагают строки ублажения
В день поднебесного конца…

Кадильник курит фимиаму!
Дух ароматный вездесущ
Здесь – ставит Бог земную драму,
Он – в режиссуре – всемогущ!

Летят – последние щепотки
Песчано-глинистой земли,
Скрывая лиственные доски,
Возводят – попросту – горбы…

Насыпаны – в упокоение,
И наспех сложены – цветы
Глотают капельки скорбения
Летящей по ветру слезы…

Воспарив над шумной суетою,
Просто счастье – в сказочном декоре
Расслабляться телом и душою,
Отдыхать на берегу у моря.

Отраженьем солнечным блистая,
Волны ходят, как в ритмичном танце.
Где-то на краю, в лазурных далях
Реет тень «Летучего Голландца».

Моря исцеляющие чары –
Как для сердца сладкая услада.
И не стоит думать про кошмары,
Что таятся под морскою гладью.

Берег пенный радостно ласкает
Дуновенье бархатного бриза.
Буйство красок!.. А кругом витает
Запах соли с ноткой...

***
Уходит осень скоро на покой,
Прохладней и поздней пора рассветов -
Возможно, где-то в тёплых странах - лето,
Но вот у нас - прощание с листвой...

Вальсировать закончил листопад,
Безжалостно раздев к зиме деревья,
Лишь в хвойной постоянности поверья
Ждём смены года праздничный парад...

Деревьев оголенные столбы...
В слезах дождей осеннее ненастье -
Но значит скоро длительное счастье
В честь новогодней затяжной гульбы!

Владимир Зайченко

Уходит переулочек кривой
Под дождик мартовский, горизонтальный
Так неохота зонтик брать с собой
Москва подмостком стала театральным
Вези меня автобус по мокрой мостовой
Мне весело на задних двух сиденьях
Никто не сядет рядом, салон почти пустой
Здесь в самый раз писать стихотворенье
На лужи, как в зеркальный пол, взирать
Иллюзион, Тетеринский, Таганка
Проваливаться в глубину двора
Внутри волшебной лужицы-поганки
Её за жизнь ни в жисть не обойти
Но утонуть в ней тоже невозможно
Вот...