Сгоревший дуб

В чаще лесной, надоевшая сырость,
В сумраке тайны осеннего дня.
Там, средь коряг, тихо дремлет забытость,
В древности сонной, замшелого пня.

Там тишина, не поёт звонко птица,
Зверь не шуршит, на тропинке травой.
Солнце в тьме туч то ли спит, то ль боится,
Мир ослепить, вспыхнув с рыжей листвой.

Дуб упирается в небо макушкой,
Клён и берёзка шумят рядом с ним.
Шепчутся рыжей листвою друг с дружкой,
Чем-то делясь, сокровенным своим.

Ветер срывает, листок за листочком,
Скрыв под...

Автор: Жанна Синючкова

Только сосны да ели в зелёном.
Зарумянились листья осин,
Пожелтели берёзы и клёны,
Стали красными гроздья рябин.

И как будто в кольчуге из меди
Замер дуб богатырь вековой.
И покрыта постель у медведя
Разноцветной опавшей листвой.

По прозрачно-высокому небу
Друг за дружкой бегут облака.
Побежать беззаботно и мне бы,
Да дорога, видать, далека.

Машут мне перелётные птицы,
Улетая в чужие края.
Заблестели дождинки в ресницах…
Или грусть просочилась моя...

Автор: Любовь Бондаренко

Ветер швыряет мне листья под ноги.
Осень вступила повсюду в права.
Сосны стоят, по-осеннему, строги,
К речке дорожку заносит листва.

Мягким ковром застелила поляну,
Вот бы пойти с кем-нибудь по грибы!
Воздух такой серебристый и пряный,
Выси небес голубы - голубы.

Лес манит вглубь, но я с детства трусиха,
Вот и стою на опушке одна,
Дуб шелестит ещё, шепчет мне тихо:
«Ты не грусти, скоро будет весна…

Время летит, словно с дерева листья,
И не заметишь...

(славянский оберег)

Ты берёза и ольха –
Проводник мне и сестра,
Дуб – великий повелитель,
Мудрости моей учитель.
Здравствуй, клён, ты мой и, вяз –
С духами природы связь.

Роща, силою наполни,
Корни наши все исконны.
Принимаю те потоки,
Закрываю зависть, склоки.

Роща, роща, помоги,
Пусть уходят вдаль враги,
Своим духом напитай,
Живу-душу сохраняй.
Прошепчи мне мудрость Бога,
Подскажи, где та дорога
К ладу, что меня ведёт.
Тьма рассеется, уйдёт!

Тиха молитва, нет, почти беззвучна. Совсем неслышная мольба.
Старик стоит на корне Дуба. Опущена его глава.

Он молит тихо, через слезы:
-Прости, Создатель, их прости!
Тех, кто продал мечты и грёзы
За тридцать сребреников мзды.

Они забыли, так хотелось, забыть о душах и Домах.
Сейчас им кажется, что вещи важней всего. Уж нет в глазах

Надежды, радости свершений.
Прости их. Малодушны, суть.
Их, может быть, в Твоём прощенье
Удастся к свету повернуть.

Мольба тиха. Никто не слышит...

Мир мой пАхнет сосной и берёзой,
Дубом древним, полынью-травой
И дождём под раскатные грозы,
И гитарной звенящей струной.

В волшебстве удивительном этом
Паутинки сплетутся в мечту,
И прощальным пронзительным светом
Подмигнёт мне звезда на лету.

Не родятся на осинке
Золотые апельсинки!
Так чего ж мы по старинке
Ждём что с властной вечеринки

Что-то нам перепадет?
Власть на помощь нам придёт?!

Власть она на то и власть,
Что поесть от пуза, власть,
Защищая свой живот,
Всё что власть в него кладет.

А чего мы братцы ждали?!
Добрых батюшек царей?
Это вот оно…едва ли!
Дела нет им до людей!

Не родятся на осинке
Золотые апельсинки!
И от корешка гнилого дуб не вырастет родной!
Странно верить, право слово, что они живут...

Весна на Дону нашем в разгаре!
А Дон Тихий! Какой год в прогаре…
Воды не может набрать в русло,
Да! Заиграть ледоходом дружно…

Как бывало в шестидесятые года!
Гудел Дон Батюшка! Родной тогда…
Ледоходом дубья с берегов валил!
К азовскому морю их легко уносил.

Уметь красиво жить. Такому не обучат:
не защитить диплом, не написать проект.
Волшебной красоты сверкнул Вселенной лучик,
Меркурия печать явил собой эстет.

Взорвались эрги сил в создании из плоти,
телёнку грозный дуб дорогу уступил;
фанаты, грим, друзья, и го́лоса наркотик,
что тысячи людей в Нирвану уводил.

Ему Звезда любви указывала дали,
а цифра "сорок пять"... На плахе голова.
Но Чёрт меня дери, за что допеть не дали,
о Жизни и Любви чудесные слова?

Быть может, нечто он...

Между Солнцем и Луной,
Между Небом и Землёй
Вновь идёт война за души, бесконечною волной.

Кто-то бьётся за блага,
Приземленная душа
Полагает постоянство счета в банке навсегда.

Там сражаются за веру,
Объявляя Люцифером
Всех думает иначе, измеряя своей мерой.

Сроков нет у той войны,
Все в неё вовлечены.
Сообразно положенью и готовностью цены.

А цена всегда проста:
Жизнь. Как право, коротка
Эта мера войн за души, бесполезна и скучна.

Способ выйти из сраженья
Есть один...