Сгорал

Я б хотела забыть тебя, но как это сделать?
Мне память гвоздём разрывает все вены.
Я б собственным горем хотела упиться,
Насытиться им, упасть и разбиться.

Я вновь бы хотела вернуть то мгновенье,
Шагнуть... скрип колёс... лишь тень от сомненья.
Хотела б исчезнуть, сгореть я в неволе,
Но только любовь мне спасти бы от боли.

Ангел Господень тогда опустился
(Всех посетили похожие сны):
«Ваш Благодетель на вас прогневился -
Слово пред Богом не держат сыны.

Дал не в аренду, а в собственность землю
Вам Иегова, патрон мой и босс.
Он отношений таких не приемлет,
Где за добро суют кукиш под нос.

Сказано было: В союз не вступайте
С аборигенами разных кровей.
Хватит с нас выборных блоков и партий.
Наша платформа – «Единый еврей!».

Жертвенники, вам твердилось, разрушьте,
Свергните идолов пошлых девиц...

Боже мой, ты знаешь, сколько я тебя ждала?
Мерила стаканами, рюмками, ровно
Двадцать три бутылки. Искала,
Ответы на вопросы, щурилась
От бликов восходящего солнца, смеялась
(как всегда истерично), комично,
Стихотворила, боготворила, жила по
Старым фотографиям. Днями не выходила из подъезда
И курила, курила затухающий воздух,
И выплевывала его через открытые, старые,
Кровоточащие раны такой маленькой,
Совсем крошечной и сжатой в комок, души.
И ты сегодня смеешь говорить мне "Дыши...

Две снежинки танцуя, летели-
Белый танец – предвестник зимы…
Мы когда-то также хотели,
Опускаться в счастливые сны…

Кружева, серебристые слёзы,
И свинцом затянуто небо.
Не забыть мне эти грёзы.
Не приеду туда, где я не был.

Две снежинки – два сердца навеки,
Упадут и сольются в одно…
Но лекарства не купишь в аптеке
От любви. И нам всё равно.

Всё равно сгорим без остатка,
Но сердца не покроются льдом…
В наших жизнях не так всё и гладко,
Но всё забудется - покажется сном...

Вышел Вооз к воротам,
С целью, не просто так -
Не пропустить того, кто
Был по родне свояк.

Как на ловца курьёзно
С чащи выходит лось,
Так и теперь с Воозом -
Всё у него срослось.

Родственник появился,
Свойственник Ноеминь,
Надо же так случиться -
Десять старейшин с ним,

Кто в той округе рулят...
Латифундист спешит
И с проживаньем Руфи
Важный вопрос решить

Быстро и легитимно.
Начал издалека.
(То, что вопрос интимный,
Ясно для дурака).

Перед большим собраньем
Суть...

Созвал Моисей весь Израиль, сказал им:
«Все постановленья прослушайте здесь
Не те, что давно заключались с отцами,
Но с нами, которые живы и есть.

Поставил завет с нами Бог на Хориве
Лицом к лицу с вами в свеченье огня.
Его вы чурались, боялись сгорите
И в гору идти заставляли меня.

Законы, что я изреку в ваши уши,
Старайтесь запомнить без обиняков
И впредь исполнять. Тем, кто слово нарушит,
На жительство вид дам в стране дураков».

Затем Моисей перечислил по пунктам
Всё, что...

Громким буйством нетрезвости ночи
В бестолковой нелепости строк
Я когда-то тебе напророчил
Эту встречу в конце всех дорог.

И не вызвав ни смеха, ни злости,
Засоряя словами эфир,
Я ворвался непрошенным гостем
В твой далёкий и запертый мир,

Где в тени моего словоблудства
Всё казалось безлико чужим,
Только грустных стихов безрассудство
Хладнокровно точило ножи.

Так пускай же сгорают минуты!
Посмотри мне в глаза сквозь огонь,
Над бессильем обугленной смуты
Протяни мне навстречу...

Я разжигаю огонь!
Светло и ярко гори!
Ладонью тру о ладонь.
Дух волшебства подари!
Я разжигаю огонь.
Горит желаньем мой взгляд!
Ладонью тру о ладонь,
И искры в небо летят.
Я разжигаю огонь
И отпускаю мечту...
Ладонью тру о ладонь,
Творю вокруг красоту.
Я разжигаю огонь
И расплавляется лед!
Ладонью тру о ладонь,
И знаю,мне повезет!
Я разжигаю огонь-
Сгорает в пламени зло,
Ладонью тру о ладонь-
Добро на сердце легло.
Я разжигаю огонь
И согреваю сердца.
Ладонью тру о ладонь...

Бросая страницы в камин,
Смотрю на веселое пламя.
Теперь я остался один.
Один, только я и страданья.

На столе лишь застывшие свечи,
Бой часов в голове отдается,
В мыслях моих проносится вечность,
Наружу душа моя рвется.

Я думаю только о боли,
Сжигая в камине страницы.
Душа моя рвется на волю,
Без шанса назад возвратиться.

Мою комнату дым застилает,
Расползаясь тяжелым туманом.
Меня мысль лишь одна посещает,
Что все это осталось обманом.

Револьвер свой, сжимая взведенный...

Она, разбежавшись, взлетит в высоту.
Все Выше и Выше...
А, отдышавшись, уйдет в глубину.
Все Глубже и Глубже...

Ей этого мало: будет искать,
где жарко, чтобы сгорать,
где тонко, чтобы порвать,
где трудно, чтобы Понять.

Смеётся и плачет, а плача смеётся,
Сама над собою в истерике бьётся.

Она сумасшедшая, я это знаю.
И все равно я ей доверяю.

Я вновь пишу о тебе - Душа,
Ведь мы неразлучны, пока я...
Жива..