Северное кладбище

Только тонкая линия
твоего лица
и музыка Альбинони –
вот и всё,
что останется в памяти
декабрьской ночи.
Только тонкая линия
твоего лица
и симфония снега
за синими
стёклами
декабря.
Только белый почерк
метели,
выводящий
последние строчки
последней главы,
где мы теряем
приметы
друг друга,
и капля
северной нежности
падает
одиночеством
с серебристой ветки
зимы,
превращаясь
в тонкое зеркало льда…

Апогей и перигей, северных сияний бденье, и
затмений вереница, вам на север, вам, туда, всё
расписано и нам, лишь довольствоваться, спам,
мыслей всех и всех деяний, не изменят расстояний

Философ, мудрости избранник, всё лгал, что он
всего лишь странник, мол странен я и точка и не
смотря на то, что молод, «я волк, я слон и одино-
чка», (лгал), врал малый, (мелкий) чей-то всадн-
ик, а нам, ворота, палисадник, ажурный, дальше
профиль, прел, философ, как всегда, он, не удел,
к чему нам мудрствовать лукаво, вопросов нет и
переправа, попутав берега, зависла, да это так,
да, это висла, река что протекает где-то, причём
здесь я? для клоуна ведь всё равно, лишь боль-
ше...

Не снег и не дождь опустился неслышно,
Сгущая туманом особых субстанций.
Укутаться с верхом нам станет не лишним,
И тянет ознобом от северных станций.

Размытые формы в тягучем движении,
Не сон и не явь, мысль о теплой постели.
Какие то люди,какие то тени,
Мы что то забыли, мы что то хотели.

Все валится с рук, и поднять не решаясь,
Коварные мысли о мелочи жизни.
Подсказки души, осознав, спотыкаясь,
И снова в себя, словно, снова зависли.

Меняется день и пропащие ищут,
Меняются...

Восемнадцать лет прошло…
Президент заметил только, что.
Гражданского флота почти нет…
Для Великой Руси не авторитет.
Судопроизводство начинать с нуля…
Не позорить память… Петра первого царя!
Пётр строить начинал корабли с топора…
Отдыхая с простым мужиком у костра.
Вот у кого за Русь-то… болела душа!
В казне на Руси... мало было гроша.
Сам топором… брёвна для кораблей тесал…
Батогом… воров бояр, лично погонял.
Не возлюбил он тогда их…
Русь ослабла только из-за них.
Воровали… да...

Ах, какие ж мы разные всё-же,
В этом мире и здесь все и там.
Друг на друга мы все не похожи,
Не достичь понимания нам.

Даже если друг с другом согласны,
Всё-равно у нас разный подход.
И мечтать о единстве напрасно,
Каждый сам и своим лишь живёт.

Вновь зима, ветер северный снова,
Снег вчерашний истоптан, в следах.
Ручей в лёд был морозом закован,
И листвы нет на голых ветвях.

В вечной смене времён и сезонов,
Протекает жизнь грешной Земли.
На ней люди не могут без споров...

У времени ломается хребет…
Нагарджуна покоряет змия,
Моисей управляет северным сиянием,
Из обители вечных снегов
Дзон-Капа шлет привет.
Всюду знаки Христа.
Мы уходим в синее пламя,
В ласковый предвечерний свет.
Пропуская потоки,
Под ногою горячеет снег.
Тишина пространства раскрывает сердце.
Многомерность и сокровенность выше слов.
И витает над пропастью снов
Серебристо-синий додекаэдр
Очертанием Основ.
Наши души входят в него и проходят сквозь
До золотого ядра…
Жизнь...

Наш Президент страны родной…
Написал Порошенко письмо со слезой.
В письменной форме ему предложил,
Чтоб тот позицию свою переменил.
Просил тяжелое вооружение отвести…
Чтоб оно не смогло жертвы нести.
Сколь можно технику отводить???
Да! Мирных людей на востоке бомбить!
Давно пора Трибунал подключать,
А не с больших трибун громко кричать.
На переговорах не раз об отводах говорили,
А детей и во время переговоров бомбили.
За Трибунал только с трибун кричат…
Кто и когда его будет...

Мелькнула женщина, и каблучками строчку
Вмиг расколов -звенит обидою -НЕ ТРОНЬ!!!
Не трону... Всё...Я в этом такте ставлю точку,
Горят стихи, да здравствует огонь.

Горят стихи, горят не справедливо
Горят стихи, что б высветить на миг
Кто я? Пророк? Или игрок? Что так красиво
Ворует истины из несгоревших книг.

-R-
Вдоль по Питерской, Питерской,Питерской...
По моей вольно-думной душе
Эта ведьмочка , из Бердичева
Пронеслась на последней метле
В тот сиреневый вечер...

Мелькнула...

У Вселенной нету брода, во Вселенной – прямо в воду,
но священное безумие нам нужно, чтобы этот путь пройти.
И метановыми факелами* закипает Ледовитый океан,
ищем мы свободу, только в рацио – ее нам не найти.
Тают, глыбами оседая, ледники,
и большая вода подступает к ступням,
а мы толчемся у входа, у начала пути,
в царстве количества силу меняя на медяки.
Умереть от тоски, не оглядываясь назад,
нет судьбы, есть медлящий и проседающий ты!
И пустыни пески поднимаются, расползаются...