Серый дым

Схватив за хвост почти(!) Волчицу,
В замужестве слыла Лисицей,
Волк бросил тушку(!) на хребет
И, по тропе, как в небылице,
Не с "красной шапочкой", с амбицией,
Погнал, как помните, к норе...

Лес загудел от "хамства" Волка,
Перевоплощения Лисы.
Медведь, в "Суде", не видя толку
Побрёл к Медведице... Песцы,
Играя мехом, тихо смолкли,
Решили подождать весны,
И, поменяв(!), подобно Волку,
Свою песцовую, блин, норку
В берлогах счастье обрести.
Чтоб шкурки их, забыв иголки,
В шубах...

На мгновенье взглянула украдкой,
Взглядом бросила вскользь, ненадолго,
Усмотрела - кудрявую прядку...
.....и на левом ухе наколку.
Повторила свой взор скользящий,
Оценила летящие брови,
и решила, что он - настоящий
для моей настоящей любови.
Развернулась всем корпусом прямо -
Соблазнить бы колготкой колена!
Бюстом строгим в майке "Динамо",
Чтоб не вышел из сладкого плена!
Он не смотрит.... Он чешет наколку,
курит "Мальборо", словно ковбой.
Все мои уловки без толку!
Но я верю - он...

Я посетил одну тусовку, -
Однофамилец мой, - с иголки,
Представил книжицу стихов,
С названием "Беседы с Богом"!
Перед честным Руси народом
Читал Геннадий Русаков.
Поддержанный "Союзом братии",
Под знаменем союзным "Знамени",
Чайный собрал, писак(!), салон...

В Кривоколенном переулке,
Пристанище Котов и Мурок,
Чистых, по прошлому, прудов,
Как бы на мёд слетались Музы,
Отнюдь, не к чаю, - на Содом,
К дурманящей сознанье узе,
В фантасмагории «союза»,
"Мастер", изяществами слов...

Как то помню однажды из бара идя
Обнаружил я робота возле себя
Черт возьми ты откуда и кто
Неужели меня так совсем развезло
Я пришелец из космоса и вроде бы друг
На общение наше есть всего пять минут
Ну и как же там жизнь в небесах без меня
Невпопад будто ляпнул я спички ища
На контакт я вполне охотно иду
Хочешь я тебя брат ты мой обниму
Только робот чего-то тихо жужжал
И из чрева компьютерным голосом строго вещал
Обниматься не стоит я по разуму бог
И вдруг вижу я он совсем занемог...

По струйкам дыма сигареты,
стремясь в безоблачную высь:
туда, где кружатся планеты,
стекала сладостная мысль.

Освобождённая от плена,
от службы в замкнутом миру,
она несётся ко вселенной,
а дым разносит на ветру.

Смотреть за ней мне интересно,
как уносящейся стрелой,
она пронзала неизвестность
и увлекала за собой.

Я потерял её из вида,
окурок погасил ногой,
и мысль вернул, но так обидно,
она была совсем другой…

Коченеет ворон...
Страшен бури вой...
Спит на круче черной
Нар, аул глухой.

Долгой ночью лучше,
Чем тяжелым днем...
Светится на круче
Сакля огоньком.

На краю аула
В брошенном хлеву
Нищета согнула
Горькую вдову.

Горе истерзало –
Где уж тут до сна?
Над огнем устало
Возится она.

На полу холодном –
Кто в тряпье, кто так –
Пять сирот голодных
Смотрят на очаг.

Даже волка косит
Голод в холода.
Злая смерть уносит
Слабых без труда.

«Ну, не плачьте! –
Грустно говорит...

Вечерком гуляла с Богом.
По ухоженным дорогам:
Август, свежесть, город спит,
Сигареточка дымит,
Сад, уставший от цветов…
Бог сказал – период снов!
Дома, словно Марс отважный,
С простыней за комаром,
Покарал, потом отважно
Прошептал мне: в сад пойдем!
А по утру, милый боже,
На кого же я похожа? -
Только завтра жду субботу,
Проспала я на работу…

Kiss!


Мой ответ-экспромт.
----------------------------

Вечерком гуляла с Богом,
Т.е. с Мужем, чинно под-руку,
По ухоженным...

Свет ли, дым ли? Режет глаза...
Где то было? В афгане, в Чечне ли?
Липкий пот... Хода нет назад.
Черный склон, где вертушки горели.

Смрадом едким дышал закат -
Рыжей пылью и копотью боя.
Дом далек... Горяч автомат.
Веришь брат? Мы вернемся с тобою!

Горы, пасть ущелий раскрыв,
Сердце жгут. По душе - ветер стылый.
Стук АКа.... справа, слева... взрыв -
Гнут кинжальным, секут в лоб и с тыла,

Без пощады - просто война...
Та, что кончится скверно, не скоро.
Стук АКа... и взрыв...

Холодное утро, голодный туман
За серыми окнами скрыты глаза
И город встает как седой великан
И капает дождь, а быть может слеза.

На серой дороге слезы небес
Летят, разбиваясь как горный хрусталь.
Давно я не видел таких вот чудес,
Как души поэтов летят тихо вдаль.

Случайный прохожий светящейся тенью,
Пройдет пред глазами и станет стеной
Я слеп к мертвым взглядам и глух к их мольбам,
Мой взгляд, моя птица и ветер с тобой.

На мокрой скамье возле старого дома
Сидит моя Осень в...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...