Серые крыши теплиц

Я шла по дороге пустой
Никого не видела кроме пары одной
Они были счастливы сидевши вдвоем
Только мне было плохо, ведь там был он
Он сидел, обнимал ее, не думая ни о чем
Я ему не нужна они теперь вдвоем
Что ж не буду мешать их нему счастью
Пусть живут друг для друга
Я пойду на темную крышу
Посижу там тихонько, а потом спрыгну с нее
Мне не нужна жизнь без него, не нужна
Он не со мной значит мне пора
Я стою на краю, ветер дует мне в спину
И ветер свистит, прыгай быстрей
Ноги сами...

Медвежонок лез на крышу,
И пыхтел отважный Миша.
Как залез, увидел небо,
И луну, что в нём горела.
Что за «блин»? - подумал Миша,
В небесах горит над крышей?
Ведь на днях кусочек сыра,
Там видал медведь-проныра.
Ну-ка, кто детишки знает,
Что за сыр в ночи летает?

Пой, гитара, не молчи,
Жалостливей пой.
Не уснётся мне в ночи
В стороне чужой.

Потерял я отчий дом,
Родину свою,
А ведь мог быть счастлив в том
Брошенном раю … -

Так, вдыхая дым сигар,
И сквозь мутный хмель
Над гитарою вздыхал
Белый офицер.

А за маленьким окном
Среди острых крыш
Миллионами огней
Завлекал Париж…

Но не радует Монмартр
Гостя своего.
Ведь не от хорошей жизни
Принесло его.

Он для Родины отдал
Лучшие года.
Больше всех он почитал
Отчизну и Христа...

Иегова вновь наказ даёт
Моисею: «Быстро отношенья
Впредь наладить с Фараоном. Пусть пошлёт
Царь народ свершить богослуженье

Не на день-другой, а на три дня.
Не тушуйся, без бумажки смело
Выскажи царю ты именем Меня,
Что давно на сердце накипело:

Не захочешь если отпустить
Богомольцев, палки им в колёса
Свои вставишь - Иегову разозлить,
Что телегу вниз спустить с откоса.

Будет на скоте твоём рука
Иеговы длинная донельзя -
Доберутся до скота молодняка
Неизвестные досель...

Путь держа из Асирофа
Пред броском на Ханаан,
У ларьков воды с сиропом
Тормознули люди роты
И разбили новый стан

На жаре в Фаран пустыне.
Непоследних из вождей
(Верный Сокол, Глаз орлиный)
На разведку вражьих линий,
Посылает Моисей,

Заодно узнать, чем дышит
Этот самый Ханаан,
Где, размахивая дышлом,
Знамя подняли над крышей
Пролетарии всех стран.

От Иудина колена
Халев, Ося, сын Навин,
И ещё с десяток верных
Всех чинов первостепенных...

со своей планеты ты меня не видишь.
далеко те звезды, песни их тихи.
я сижу на крыше и шепчу стихи.
может быть когда-нибудь ты меня услышишь.

не видны теченья сумрачной реки.
ты живешь с ней рядом, под тумана крышей.
на Земле я снова поднимаюсь выше,
понимая смутно, как мы далеки.

хоть не знаю кем и когда ты дышишь,
мы все так же как и тогда близки.
в воздухе витает звук моей тоски.
я надеюсь, ты хоть пару строк напишешь.

и когда закончатся все мои стихи
ты на миг молчание...

Я забытый сижу
Прислонившись к окошку.
На прохожих гляжу
И мне грустно немножко.
Осень льёт мне на крышу
Дождливые капли.
Я не вижу, не слышу
О том, что промокли
Те прохожие что,
От дождя не укрылись,
Но я знаю о том,
Что все окна умылись
Мокрым свежим дождём,
Тот, что капает с крыши
И когда он пройдет,
То никто не услышит
О несчастных прохожих,
Забытых, намокших
И об осени, схожей
С сидящим в окошке.
26.12.97

В разгар жатвы и сбора пшеницы
Неработающий назорей
В филистимском селе появился
Повидаться с женою своей.

На себе притащил он козлёнка
И сказал: «Войду в спальню к жене.
Для меня голосок её тонкий
Корабельных канатов прочней.

Гименей мне бессрочный дал пропуск,
Обязательством прочно связал»...
(А до пропуска, стало быть, просто
Он к девице в окно залезал.)

Тут отец на пути как собака
Неожиданно ставит заслон
(Филистимская рожа, однако,
Как от них натерпелся Самсон...

Судьи - это наше отражение,
И не мне блюстителей судить,
Потому с особым уважением
Буду о Самсоне говорить.

Человек, похожий на Скуратова*,
На Самсона (впрочем, я о чём?)
Мылся в бане, где неоднократно он
Был замечен, но не уличён.

С женским полом поведенья лёгкого
Своё время в термах проводил,
Наигравшись с этими плутовками,
Он честной народ потом судил,

К делу подходил с руками чистыми,
Нуждами живя простых людей.
Ритуалы банные с девицами...

«Когда увидишь вола брата
Или заблудшую овцу,
Не оставляй в полях, обратно
Гони их к брату аж до хаты,
И привяжи вола к крыльцу.

От поисков весь очумелый,
Обегав все свои поля,
Озлобленный и задубелый
Воскликнет брат – кто это сделал?
И ты ответишь – это я.

Когда твой брат живёт не близко
Иль вовсе с ним ты незнаком
(Возможно, в Книге здесь описка,
Брат просто изменил прописку)
Скотину прибери в свой дом.

Пусть у тебя она побудет,
Доколе где её искать
Подскажут брату добры...