Серые крыши теплиц

Заметает сечень тропки и дороги.
Спит медведь лохматый во своей берлоге.
Запетляет заяц,вышьет всю поляну.
Много нынче снега,радуюсь как гляну.

Будут речкам воды,рыбам ,травам,птицам.
Убаюкай сечень всех кому не спится.
Запорош метелью,занеси снегами.
Лес нам отзовётся ягодой,грибами.

Ты мети,не жалься ,укрывай землицу.
Создавай из снега зимнюю теплицу.
Пусть не мёрзнут в стужу ни зверьё,ни птицы.
Под покровом снежным, им весна приснится.

По И.А.Крылову

Завистлив колосок к цветам в теплице.
Но он мозгами не объемлет,
Сколь мужику пришлось трудиться,
Расчистить лес, удобрить землю.

Цветок завял вдруг на окошке,
Не поливал его давно,
И стебелёк на тонкой ножке
Согнулся, пусть совсем немножко,
Но не глядит уже в окно.

Подсох под ярким солнцем, зимним,
Нужна водица и зимой,
Любовь должна ведь быть взаимной,
Она тонка и уязвима,
Связь есть цветка с твоей судьбой.

Скорей подлить святой водицы,
Укрыть от солнечных лучей,
Взрыхлить немножечко землицу,
Укрыть клеёнкой как теплицу,
Цветку чтоб стало веселей.

И он ответит на вниманье,
Вновь расцветёт ещё не раз...

Зимней ночью в селенье далёком,
Когда волк завывал за окном,
При коптилке в избе одинокойНачала я невидимый том

Станной жизни, с другими не схожей,
Безграничной, но внешне скупой,
Злая девочка с тонкою кожей,
С оттопыренной нижней губой.

Мне светили несмелые звёзды,
Незабудки толпились в полях,
Рассыпала черёмуха гроздья,
Серый тальк осыпался в горах...

Я бродила по галькам покатым,
Запах снега вдыхала зимой,
Я была бесконечно богата
Детской радостью, жизнью самой.

Тонкий...

По крыше зло полощет ветер,
Срывая с мест облезлых голубей.
Безрадостный холодный вечер
С унылым светом тусклых фонарей.

Заплеванный, как дно колодца,
Осклизлый двор, забитый водосток.
Похож на серого уродца
Под слоем грязи сломанный цветок.

Все безысходно и безлико.
Кирпич, осколки битого стекла,
Тоска, промозглая до крика,
Продрогший дом, заждавшийся тепла.

Ах, как расшалились дожди!
С утра барабанят по крыше,
Да так, что уже не расслышишь:
« не жди», или все ж « подожди».

И мысли, в след каплям, сильней
Бьют серую пыльную пошлость,
Ни чуть не жалея о прошлом.
В очищенном простеньком дне

Все кажется ярче, новей,
Стремительней жизни наброски -
И стекол довольные блёстки,
И радость умытых ветвей…

Мельканье дождинок подстать
Любви, что так бьется тревожно.
Мне в ней утонуть не возможно,
Хотя, и до дна не достать.

Боготворим бессмыслицу дебатов,
абсурдность споров. Рвется мира нить.
Две истины при помощи легато,
как ноты две, нельзя соединить.
Две точки зрения, атака за атакой.
Победы жаждут, но не истин. Двух
эго синтез. Вальс или сиртаки?
Что тяжелей, железо или пух?
Слова и деньги жаль бросать на ветер,
вернутся черной шляпой Муми-тролля.
Воскреснет чудом бедный юный Вертер,
и расплодятся повсеместно Долли.

Семь злаков в поле. Семь холмов в столице.
-Сосна, привет!...-Приветик!- хвойной...

Ненужный дождь стучал по крыше,
Ненастный день хотел прийти.
Я убегу отсюда, слышишь,
Я убегу, часам к пяти.*

А туча серая сказала,
Закрыв собой земную гладь,
Что на земле людей так мало,
Что могут, смело, выбирать.

Что люди все невинны столько,
Лишь сколько грех смогли сдержать…
Не смей не тихо и не громко
О светлой жизни мне кричать.

Негрустный день хотел не слушать.
Незлобный день хотел уйти.
Ему разборки эти – глупость.
Ему бы свет, хоть к десяти…

Бескрайне-серое небо
Устало осенью дышит.
Некстати дождик нелепо
Забарабанил по крыше.

Озябший голубь рассержен,
Забыт, несчастен, взъерошен;
Последний лист тополь держит,
Но через миг и он сброшен.

Растут холодные лужи,
Не успевая исчезнуть, -
Дождь смело осени служит
Бесцельно, вечно и честно…

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...