Сентябре вечереет рано

Я шелест слов
собрал в блокнот
опавших листьев,
листая тени
рваных рощ,
пустых аллей.
С последней искрой
солнца
тает день,
и мотылёк
находит смерть
в огне осеннем.

Горит печаль
бессонного окна.
Под музыку
лавандового неба
сентябрь разносит
белый шум
берёз.
Печать луны
застыла
тёплым воском,
и в колыбели пепельной
качнётся
рябина,
как бессмертная свеча.

Как печальна мелодия осени,
Заунывны дождливые слёзы,
Приукрасилось золото проседью,
И поникшие плачут берёзы.

Листья клёна усыпали улицы,
Солнца лучик пробился в туман,
Снова небо сердито нахмурится,
Даст сентябрь нам всем бархата дань

***
Даров сентябрьских пряный аромат,
С теплом прощаясь, ждём мы бабье лето -
Любуется листвой сусальной взгляд
В предзимнем завершении сюжета...

Взволнованность палитры, как в огне,
Оранжево-карминовые всплески -
Взор устремлённый в настежи окне,
Влечёт к грибам в окрестном перелеске...

В туманах прелых листьев фимиам
И радуги с дождями только чаще -
Стремлений стало меньше к пикникам,
Намного чай с лимоном в хате слаще...

Листвой кружащей начат листопад,
Хотя сентябрь...

Рябинный привкус на губах -
сентябрьский поцелуй горчащий.
Берёз желтеющих гурьба,
дожди, идущие сквозь чащу -
грибные тёплые дожди.
У листопада поступь лисья.
Ещё вся осень впереди,
вся кровь её в прожилках листьев.
Костры в обобранных садах
курятся белыми дымами.
И стайки птиц на проводах,
как нити бус между домами.
Сентябрь берёт с собой в вагон
котомку с летними вещами.
И лист кленовый мне в ладонь
кладёт, как руку при прощанье

2012-09-09

Дождь пальцы длинные запустит в гривы клёнов.
Стекло в окне расчертит вдоль и поперёк.
И осень спелая покатится по склону…

Блаженным детством пахнет яблочный пирог.
Разлита грусть по чашкам старого фаянса,
о блюдце звякнул чайной ложечкой сентябрь.
И паучок парит над пиром декаданса
на паутиновых невидимых сетях.
Три тёплых дня ещё. К столу слетелись осы
и вязнут в вазочке с вареньем из айвы.
И надо ль знать, что новорожденная осень
уснёт когда-нибудь в заносах снеговых?
Пройдёт...

Уже недолго ждать осенних дней,
где смерть листвы и обморок природы.
Сентябрь - зверь диковинной породы
лежит уютно на моём окне.
Вот-вот привстанет, голову пригнёт
и спрыгнет на пол на упругих лапах.
И я почувствую его манящий запах,
и от прыжка мой дом слегка качнёт.
Горящих глаз таинственный прищур -
мой детский страх в его зрачках растает…
Пусть осень дни погожие листает,
я в дом тепло последнее впущу.
И бабье лето больше не уйдёт,
в моей душе останется бессрочно.
И будет...

Души прощальная услада -
шафранный лист над бездной вод.
Сентябрь в шуршанье листопада,
времен и дат круговорот.
Не сожалея, не горюя,
покой безделья обретя,
остатним пламенем горю я,
уже ни грея, ни светя.
Так дерева́ огнём последним
справляют года оборот.
Так на листке кленовом летнем
горит пурпурное тавро.

Всепримиряющая осень,
остуда прошлых пылких лет,
подарит всё, о чём не просим,
отнимет то, чего уж нет.
Она нас всякими приемлет,
пока в янтарных теремах
ещё не спит, а...

Как не хотелось, но приходится признать -
Я не смогу вернуть любовь свою обратно.
Виной всему моя лихая прямизна,
Мне выдан был билет в один конец бесплатный.

На предложение ещё раз обсудить
Мои слова, меня не стали даже слушать.
Похоже, я себе сильнее навредил,
И потерял с любовью и родную душу.

Не спорю с тем, что только я и виноват,
Хотя слова мои не так истолковали.
Виной всему моя пустая голова,
Но оправдание услышится едва ли.

Сентябрь месяц самых первых холодов,
Разлуки...

Окончена битва. Сброшены наземь латы.
Перевязаны раны. Напоен водою конь.
Победа! Победа! Ее только было и надо…
Но… что-то предательски в сердце колышется боль.
Раны промыты. И сердце саднить не должно бы…
Дым над полями, но выше ведь есть облака!
Только нечаянно вздрогнет плечо от озноба.
И я вдруг жалею – в бою не дрожала рука.
Будто бы все – и жива, и сильна, и любима,
Тихо встречаю немыслимой ночи покой.
Люди, смотрите! Вы видите – я непобедима?!
Но все же знаю, что МНОЮ проигран...

Память остаётся, боль уйдет,
Время языком залижет раны.
Только не вернется, не придет,
Этот человек, для многих странный.

Как он так много значил для тебя?
Как растормошил тебя такую?
Просто он знал музыку дождя
И порой смычком играл на струях.

И сейчас, когда танцует дождь,
Ты к окну желаешь вновь прижаться,
Шепчешь: "Ну, когда же ты придешь?
Где ты мог на годы задержаться?"

Ждешь, что он под дождиком пройдет
И на струях снова заиграет....
Память остаётся боль уйдет.
Время...