Сельские края Рязани

Ты недолго прощалась со мною,
Напрягая морщинки лица.
Словно снежная баба весною
Тихо тая, желала конца.

Видел я истощенное тело.
Напряженный измученный взгляд.
Как сказать мне чего-то хотела,
Но твой рот был панически сжат.

Светик, Света, Цветочек, Светлана –
Пробивалось в туманном мозгу.
Мне хотелось на дно океана
Затащить нашу боль и тоску.

Но глаза твои все отрицали,
Восклицая:.
Им наверно мерещились дали
В непонятный неведомый край.

У нас уже сошли снега,
В речушку, бурыми ручьями,
Круша безлунными ночами
Ограды, серые стога.

Две пары белых лебедей
Скользят по глади у плотины,*
Как бы сошедшие с картины,
Но все ж - подальше от людей.

Его ВЕЛИЧЕСТВО ВОСТОК
Пророчит о тепле туманно,
И кажется смешно и странно -
Из почки выглянул листок.

Здесь - утки, гуси, шум и гам,
То недолё.., то перелеты,
Как будто кто бросает ноты
На барабан по вечерам...

Ноктюрн посыпался с листа
И ключ скрипичный уронили...

Край крика. Тишина безлика.
Страшней нет одиночества.
Нас иногда спасает книга -
Записанное творчество.

Нет интересней пониманья,
Без слова сказанного вслух,
Значков простых чередованья.
Читая ты уже не глух.

Бывает разное, судьба
Как сложится никто не знает,
Но в безнадёге завсегда
Стих сквозь сознанье проступает.
-
Сергей Прилуцкий, 22.02.2013, Алатырь

С зарей проснулись петухи
Запев на перебой.
Ревет скотина во дворах
Спеша на водопой.

Соседка вышла на крыльцо
С подойником в руках. Спросив
Парное будешь молоко?
С улыбкой на устах.

Поторопись, кричит пастух
Скотину выгоняй.
Прокукарекал день петух
Хозяйка, догоняй.

Собаки брешут по дворам
Занялся день селян.
"Щукарь" сбегает по задам
С утра клюет сазан.

В высоком небе надо мной
Пичужка малая висит.
Пой песню, пой
Погода дивная стоит.

Проснулись жители села
С...

Подари мне букетик фиалок.
Я мечтаю об этом давно.
Приколю вместо броши подарок,
И деревней, под ручку – в кино.

В аромате душистом, по моде,
Два часа просидим, дорогой!
Дездемону с Отелло посмотрим.
Жалко их.
«Яго! – Гад ты такой!»

После фильма пойдём очень чинно.
Где-то будет гармошка играть.
И на звуки, по улице длинной,
Мы пойдём, чтобы спеть и сплясать.

Подари! Удивить этим можно.
Ну, хотя бы ромашек пяток.
Ты не видишь во мне Дездемону.
Что ж! Не стану терять свой...

Когда уходит Муза
К мечтателям иным,
Избавившись от груза,
Мы на неё ворчим:

«Продажная ты, шлюха!
Чем плохо у меня?
В тебя я столько вбухал:
Сил, денег и огня.
А ты теперь, паскуда,
Спишь непонятно с кем,
Хоть в юбке, но Иуда –
И продаёшься всем.

Когда ты в адюльтере
Исчезла на три дня,
Ведь я простил …и двери
Открыл, себя виня.
Да, не тяни ты нервы!
Чего же долго так…
Ну, возвращайся, стерва…
Люблю тебя, дурак…

Ни хвалы, ни хулы не услышишь.
Ни в свой дом, ни ко мне не придёшь.
Ты уже ничего не напишешь.
Ты уже ничего не споёшь.

Разве только на плёнке магнитной
Нам оставлены песни твои.
Может, песни, а, может, молитвы
Богу, людям и поздней любви.

И печалясь, и радуясь искренне,
Не найдя утешенья в вине,
Ты их пел то надрывно и истово,
То на нежной щемящей струне.

У могилы твоей мы, Геннадий,
Постоим, о таланте скорбя.
Если можешь – прости Бога ради
Эту жизнь, что сгубила тебя.

в мареве закат
на гармошке старика
западает кнопка

Скоро солнце взойдёт над деревней:
Петух пропоёт, земляки все проснутся.
Чтоб за столом посидеть подушевней
Всем по дороге они улыбнутся.

Но всё это вечером - ещё много дел
Убрать за скотом, накормить, напоить
И чтобы достигнуть рабочий предел,
Придётся неплохо себя проявить

Но и эти дела не так уж просты.
Воды натаскать, ботвы принести,
Прийти на объект, навести красоты
И овец всех обратно домой завезти.

Столько весёлого их ожидает:
Застолье, общение, танцы и пение.
Каждый...

Я тебя никогда — никогда не забуду,
Край мой милый, родимый, край любимый, степной.
Где бы не был всегда, твоим сыном повсюду,
Я считаю себя, сердцем всем и душой.

В тебе сил всех моих, всех истоков начало,
В тебе всё что во мне, души светлой чертой.
И куда бы меня, в мире жизнь не бросала,
Это будет всегда, в моём сердце со мной.

Так сложилось — меня, помотало по свету,
Моей грешной судьбой и немало я знал.
Мест красивых, но зорь, из степного рассвета,
Никогда и нигде, красивей...