Секунды мелкого помола

Время ощущаем субъективно,
У него всегда различный ход.
Может быть секунда очень длинной,
И коротким, быстрым очень год.

И у всех людей из их позиций,
На один и тот же в них предмет,
Угол взгляда разный и разнится,
Их оценка, разный дав ответ.

Разный градус холода и зноя,
Разных по длине секунд и дней.
В разный полюс мира дверь откроет,
Для различных, сутью их людей.

Со своих сторон все и c их места,
Видят грань свою лишь, ну а вся,
Правда людям в мире неизвестна,
И у всех у...

Миг и Вечность равны меж собой,
Пролетит Вечность в миг, миг как Вечность.
Может сделать друг в друга длиной,
Их, наполнив собой Бесконечность.

Время вовсе не стрелка часов,
Не понятна его нам Природа.
Суть не ведая мира основ,
Мы не знаем, вес времени года.

Неподьёмной нам будет секунда,
Миг, ломающий сердце собой.
Вечность длится, день прожитый трудно,
Год удачный — промчится стрелой.

И равны лишь в шкале циферблата,
Меж собою размеры секунд.
И нам строгою мерностью такта...

Время словно вода,
И пройдя по нему.
В нём оставить следа,
Не дано никому.

Прошлым станет сейчас,
Не коснуться рукой.
Оно тронув лишь нас,
Пропадёт за спиной.

Лишь в секунду объём,
Наша жизнь и в нём мы.
Проложив путь, идём,
Время света и тьмы.

Ум аналог во всём,
Найдёт с тем, что он знал.
То водой, то огнём,
Бег времён в нём нам стал.

В вечном мы — секунд пыль,
Жизнь ничтожно мала.
Или высохнет, иль,
Вся сгорит в нём дотла...
Марковцев Ю.

Не создать во времени прорехи,
Рокировки нет в нём для минут.
В настоящем дел и слов успехи,
Прошлого в дни жизни не вернут.

И не отложить секунд в сторонку,
Чтобы их использовать потом.
И всё то, что рвалось там где тонко,
Навсегда останется в былом.

Не подвластно время, в нём живущим,
Для себя им, не избрать эпох.
Впаян в них, меж прошлым и грядущим,
В настоящем, их секунды вдох.

Время субъективно для сознаний,
Миг тяжёлый, длинный словно век.
В нём печали многих дел и...

Мне не сон сегодня снится:
На востоке в облаках
Белый ангел в колеснице,
Со скрижалями в руках.
Белый ангел, белый ангел,
Огради от зла мой дом.
Белый ангел, белый ангел,
Ты укрой меня крылом.
Укажи ты мне дорогу,
По земной моей судьбе.
Обо мне замолви Богу,
Забери меня к себе.
Запад в тучах смотрит хмуро,
Где-то дождик перестал.
Ангел в облике амура
Громко заповедь читал:
Выше Господа на свете
Для тебя нет никого.
За мгновенья жизни эти
Благодарствуй лишь его.
Жизнь свою...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

«Спокойной ночи, Солшышко»-шепчу светилу, уходящему за горизонт,
«До завтра»- мне почудилось, как звон,
колоколов церковных, зовущий нас к молитве,
Ну, что ж, помолимся и в сон,
предавшись сладкому Морфею,
чего желать ещё сумею,
чтоб видеть в сне том
солнышко моё.

Ты опять нашей жизни не веришь.
Снова ищешь то новое «мы»,
чувствуя близости нашей потерю,
одеваешь в страдания «ты»

Камнем в сердце упала тревога
и морщинка средь глаз залегла,
мысли вихрем пошли в наступление,
подкралась незаметно гроза.

Ты подумай вначале о Боге,
помолись ты сперва от других,
слушай сердце свое без натуги,
а не разум огня скрижали.

Все пройдет в этой жизни суетной
и пером не исправишь свой Путь,
только мысли в сознании тщетны,
когда в зеркале видится муть...

Белая роза стоит на столе.
Чистый, невинный цветок.
Вносит в наш дом
Уют и нежности чуток.
Лепестков ее аромат,
Вознесся и боготворя –
Ее люблю я.
Розу эту я сорву,
Знаю – уколюсь.
Королевы ведь горды бывают,
Что ж я помолюсь:
«Белая роза – прекрасная.
Белую розу – люблю.
Белую розу – срываю
Любовь же к тебе берегу».
На свете этом краток век любви,
И бархатные лепестки целуя,
Никогда ее я не забуду.

Иногда до рассвета
не могу я заснуть:
страшно мучает эта
леденящая жуть.

Схватит скользкими пальцами.
Душу вынет, встряхнет.
Распластает на пяльцах
и иголку возьмет.

Черной ниткой тревога
пробежит по стежкам,
как прямая дорога
в заколоченный храм.

В этом храме остылом
запустенье царит.
По углам паутина
и свеча не горит.

Горы пыли при входе.
Закоптилось окно.
И никто не заходит
помолиться давно.

Как бы было чудесно,
Если б снова - как встарь:
И молящимся тесно,
и...