Седого домового

Поговори со мной, родная,
Раскрой секреты напослед.
Я обниму и приласкаю,
И поцелуй приму в ответ.

Не уходи, прошу, послушай,
Ещё не всё сказала я,
И ты не облегчила душу,
Родная мамочка моя.

Я причешу седые пряди,
Морщинки сглажу возле глаз.
На время позднее, не глядя,
Поплачем вместе мы не раз.

Твои мозолистые руки
Подушкой служат мне для сна.
Я облегчу страданья, муки.
Звенит сердечная струна.

С тобой я маленькая дочка,
И нет забот, и нет утрат.
Как весел день...

Целую ночь соловей нам насвистывал,
Город молчал и молчали дома.
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролет нас сводили с ума.

Сад весь умыт был весенними ливнями,
В темных оврагах стояла вода.
Боже, какими мы были наивными,
Как же мы молоды были тогда!

Годы промчались, седыми нас делая.
Где чистота этих веток живых?
Только зима, да метель эта белая
Напоминают сегодня о них.

В час, когда ветер бушует неистово,
С новою силою чувствую я:
Белой акации гроздья душистые...

Раздался шум моторов вдоль реки,
Короткий отдых свист ракеты прерывает.
Сегодня в бой идут лишь старики.
Нам девятнадцать, но нас это не смущает.

Давно ли вышли из-за школьных парт.
По вечерам девчонок у кино встречали.
У нас отнял скупой военный март
Все то, о чем так искренне мечтали.

Приказ читает строгий комполка.
Сердца сильнее биться заставляя
И пусть его не задрожит рука,
В тяжелый бой мальчишек отправляя.

Чужая речь, сквозь череду помех,
Короткий взгляд, к хвосту...

Есенин лучше б не сказал,
Всё то, что чувствую давно,
Он наперёд уже всё знал,
Что мне давно предрешено...

УСТАЛ!

Устал я жить в родном краю,
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину свою,
Уйду бродягою и вором.

Пойду по белым кудрям дня
Искать убогое жилище.
И друг любимый на меня
Наточит нож за голенище.

Весной и солнцем на лугу
Обвита жёлтая дорога,
И та, чье имя берегу,
Меня прогонит от порога.

И вновь вернуся в отчий дом,
Чужою радостью...

Мы с тобою встретились случайно,
Свое дело сделал Интернет.
Я не думал о любви реальной,
Ведь уже седой почти как дед.

Мне не нужно ни любви, ни ласки,
Просто слышать голос твой родной.
Просто чаще видеть твои глазки,
Милая, скажи мне, что со мной.

День за днем мы становились ближе,
Стали мы с тобою как друзья.
Мы еще не знали, что нас движет,
Но влюбился первым я в тебя.

Мне не нужно ни любви, ни ласки,
Просто слышать голос твой родной.
Просто чаще видеть твои глазки,
Милая...

Беру я в руки милый стан
Обняв его, как можно крепче
И исполняю я романс
Слегка касаясь струн гитарных

И ничего, что я один
Я не один, я с милым другом
Вдвоем, не скучно будет нам
Всегда нам есть, о чем поспорить

То мы о море говорим
То о горах седых, и старых
То лесу, дань мы отдадим
А то о людях посудачим.

Всегда приятен разговор,
Когда с собою ты в согласье
И не закончится наш спор
Ведь мир вокруг, такой прекрасный

Когда немеет сердце от печали,
Когда прошел лишь полпути
И цели недожидаясь догорели
И смыли их осенние дожди,

Суди себя ты не суди
Печаль от сердца неоступит,
Ищи пути ты - не ищи
Судьба посвоему отрезки их рассудит.

Когда поймав надежду в бой бежишь,
И мимо истины былые будут падать
С свинцом в груди от лжи, не ошибись,
Лжи толпы поверь на радость.

Когда смеётся прошлое от боли,
Когда надежда упорхнёт из рук
И заточённые свободы
Обесценят слова ( Друг...

Когда стреноженное время
зависло облаком седым,
так ощутимо давит бремя
от слов, которым имя — дым,
мираж, возросший многократно,
томимых жаждой увлекал,
но был в нём свет, или невнятный
лишь тусклой лампочки накал?
Сложился грустной пирамидой
однажды возведённый дом,
он карточный, жизнь незавидна,
влечёт асфальтовый синдром.
Коростой льда покрылось слово,
хотя зима ещё в пути,
сложились фразы бестолково
в фальшивый, старенький мотив.

шторм (седой головой) биться устал
о прибрежные камни
облака припрятали солнце
творящее свой закат
сосны зелёные как знамя Ислама
по стойке смирно… правоверно стоят
вечер как писк комаров монохромен
мох серебром выстилает мой путь
и понимая, как мир сей огромен
я у прибоя присел отдохнуть…

ОНА:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское, что мне сейчас дано,
Истратится, и станет все равно -
Уснуть, проснуться или не проснуться,
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся...

ОН :
Когда мне будет восемьдесят пять,
по дому буду твои...