Седьмое измерение

Яков Есепкин

Палимпсесты

Камерное молчание

Второй фрагмент

Пудры тусклые, локоны дев
И нафабренных ведьм перманенты,
Се пиры, их ли с неб оглядев,
Расточат ангелки диаменты.

Шелк совьется, лакеи уснут,
Станут мертвые плакать царевны,
И юродные к окнам прильнут
Венцианским, сех муки испевны.

Нас оплачут хотя бы во снах
Злые феи музык, где лепиры
Сеней райских тлеют в пламенах,
Озлачавших всенощные пиры.

Тринадцатый фрагмент

Ангел неба, летай высоко,
Отхлебнем...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Отравленные яблоки гномов

Седьмой фрагмент

Мглу, Цитера-богиня, чаруй,
Флердоранж восплетай озолотой,
И с тийадами нощно пируй,
И чаруйся афинскою слотой.

Пусть горят огнем течным шары
И гирлянды, пусть нежатся Оры
И всеславят ночные пиры,
Заточая одесность в фарфоры.

Гои сядут за эти столы,
Чая шелки младых нимфоманок,
И царевны пребудут белы,
Тьму лияше из млечных креманок.

Тринадцатый фрагмент

Юных фей восковые шары
Заточат и холодных...

Яков Есепкин

«Стихотворения из гранатовой шкатулки»

Под легкой сенью колоннад

Восьмой фрагмент

И восплачут музыки, теней
Соваянья и вершники ада
Будут нощи вифанской темней,
Станут млечными призраки сада.

Не ждали нас обручницы тьмы,
Не искали матроны честные,
Это мы, это, Господе, мы
Барву льем в рамена ледяные.

И еще под кимвал и цевниц
Скорбный плач расточится зефирность,
И сквозь мертвую роскошь цветниц,
Сквозь остье мы соявим порфирность.

Десятый фрагмент...

Яков Есепкин

«Стихотворения из гранатовой шкатулки»

Порфирность

Третий фрагмент

Дует северный ветер, о цветь
Юровую сильфиды биются,
Кто еще о звездах днесь, ответь,
Лишь по ним и мученья даются.

Нам ли, нам ли со южных ночей
Доносили аромы зефирность,
Негой веяли, се, палачей
Ныне виждим однех и порфирность.

Но скудельные чаши цикут,
Выльют небы оцвет бальзаминов,
И архангелы нас провлекут
Мимо вечных тлеенных жасминов.

Седьмой фрагмент

Воск свечельный...

В том далёком, седьмом ноябре,
Шёл я в счастье, не зная печали.
Таял снег и ручьи во дворе,
О любви, как весною журчали.

В мире время романтиков было,
Время песен о чувствах больших.
И когда, ты мне двери открыла,
Утонул, я навек душой в них.

Ведь, в глаза посмотрев, покорила,
Ты на вечные веки меня.
И всю жизнь, любви пламенной сила,
Грела сердце моё с того дня.

И с той встречи четыре десятка,
Вместе мы, уж давно, прошли лет.
Но лишь глянешь ты и в мире сладко,
Снова жить...

У чувств, нет единицы измерения,
И не могу, я передать словами.
Всей глубины, их тьмы и озарения,
В них лёд горит и шлёт покой цунами.

Лишь на словах, разделят боль страданий,
Чужое сердце, в людях не болит.
Не нужен им, груз горьких, чужих знаний,
У всех свои — дороги, жизнь и быт.

И только песне, всех своих смогу я,
Доверить груз, печалей и забот.
И лишь она, со мной во мне тоскуя,
Их все разделит, примет и поймёт.

Людьми не раз, я в жизни бывал предан,
А песней звонкой...

Молитва

Да святится имя Твое
Молением чуждым, зыбким.
Да святится имя еще
Зажженною лампой.
Да святится имя Твое
Чертогом и пылью.
Да святится имя еще
Постом и пустынью.
Да святится имя Твое
Добровольным причастием.
Да не осквернится имя еще
Чужим именем.
Да святится имя Твое
Свечой неустанной.
Да не сгорится имя еще
Молитвою.

1989

* * *

Светлая дорога
Заросла полынью.
Слева от острога
Справа от гордыни.
От горы высокой
Протекла в низину.
Темнотой далекой...

ОТНОСИМОЕ К БОГУ

Даже в сотню карат дорогой бриллиант, совершенный собой,
Не дороже ничуть бескорыстного щедрого сердца незримого глазу даяния;
А великая чуткость его наряду с широтою сознания
Значат больше и славной победы и больше награды любой…
Если ты небогат, у себя за душой если ты не имеешь монеты другой –
Тем лишь выше цени относимое к Богу твоё достояние!


КАК ПОСЛЕДНИЙ ОПЛОТ

Не бывает ничто как причины без той иль иной, так и без вытекающих следствий,
В непредвиденном...

Был приучен я боль не показывать,
И зубами скрипел, но молчал.
И стонал лишь когда власть над разумом,
Ночью взяв, сон его отключал.

Метку Знаков на всех судьба ставила,
На мой путь, Телец с неба смотрел.
Назначал мне маршрут в нём и правила,
Дел масштабы и знаний предел.

Ограничив свобод моих степени,
В измерений трёх, рамки загнал.
Место телу в пространстве и времени,
И движений всех векторы дал.

А душа в клетке тела томится,
Измерений трёх, мир тесен ей.
В ней Божественной...

И ветер весенний, сердца будоража,
Встревожит в нас души и жидким огнём.
По венам бежит, став горячей кровь наша,
И снова мы любим, и снова живём.

И снова в другом — в измерении света,
Любви измерении, сердце живёт.
И снова весну, воспевают поэты,
И к нам возвратился, снов детских полёт.

И мы повседневности, серость разрушим,
И мир в нас окрасим, в чувств ярких цвета.
И снова воспрянут, в телах наших души,
И снова о счастье, споёт в нас мечта.

И звонкую песню, весенней капели...