Себя губя

У моей любимой женщины сегодня,
День Рожденья — это день счастливый мой.
Ведь её рожденье — милость мне Господня,
Ведь живём мы в мире, жизнью с ней одной.

Я её, её все просьбы с губ читаю,
Ах, как сладок, этих нежных губ нектар!!!
От любви к ней я горю и не сгораю,
Во мне страстных, чувств неистовый пожар!!!

Я ей в этот день, желаю чтобы было,
У неё всегда во всём, как нужно ей.
Чтобы в мире, лишь меня она любила,
Чтобы грела, любовь солнышка теплей.

Чтобы ей, была любовь...

Давай махнём на море! Чтоб нагишом резвиться!
Чтоб солнце на закате румянило нам лица
Забудем всё плохое, что было между нами
Чтоб снова мои губы ты трогала губами

Пёс решил в любви признаться -
С рыбкой красной целоваться!
Пёс к бассейну подошёл -
Рыбку красную нашёл!

А на рыбке чешуя,
Словно царская парча!
Пёс сначала растерялся -
Прослезился,заметался...

Рыбка ж та простой была,
Хоть и в золоте плыла.
Рыбка молвила:Дружок,
Я не съем,сделай шажок!

Пёс от речи осмелел
И - к бассейну! Чуть присел.
Рыбка быстро подплыла-
Морду пёс склонил туда...

Морда к морде,губы в губы...
-Я ль,скажи,тебе не любый?
Пёс ей страстно прохрипел...

Вечер сбросил фрак на город,
И два Ангела, смеясь,
Опустили блеск под полог,
В синь твоих чудесных глаз.

Мне с тобой сейчас так сладко;
Чувств и ласки звездопад,
В ритм твоих движений плавных,
Вплёл чарующий закат.

И до утра, и до утра
Губ твоих буду, любя, касаться.
А за окном светит луна,
Благословляя влюблённых Братство.

Волос твоих слегка касаюсь,
И ритм дыхания ловлю.
Проникнуть в сон к тебе стараюсь,
И там сказать, как я люблю.

Хочу узнать о чём мечтаешь,
Ларец...

Мне было три вести, одна была с юга,
В тех алых губах, целовавших мои...
Слова обжигали смертные губы
И вечность писалась с белой строки.
И стены дышали узором признаний,
И мой проводник был печальней меня,
На несколько вечностей Истин Грааля...
На пару мгновений евангелия дня.
И мне говорилось, дышалось, молчалось
Сквозь кожу еще не болевшую тьмой...
И ты мне шептала чуть слышно осану:
Не убоись вернуться домой.

Мне было три вести, вторая с востока...
Старик разговаривал с тенью...

«Мело, мело по всей земле
Во все пределы...»
Борис Пастернак


Не плачь, Любовь моя, не плачь,
Твой крест из Света!
Ты спишь, а я пишу стихи
У врат рассвета.
Полынь в цвету, цветы как кровь...
Иноязычье!
Мир за окошком - бал цветов...
Слегка скрипично
Мерцает «бабочкой к огню»
У рёбер слева...
Вдыхаю в строки флогистон,
Так неумело.
Сквозь негу, сквозь огонь свечи,
Сквозь тень на стенах -
Летели вечные стихи
«Во все пределы».
И воздух выгнут был дугой...
Латынь завесой...

И текст болит, и спать мне не дает...
И снится, и пророчит, и пророчит...
И кто - то в Белом по Воду идёт
И знать что я услышу хочет.
Развязаны у слова рукава…

Здравствуй, противостояние белого пера и черных чернил,
Белого листа и типографского свинцового оттиска.
Здравствуй, пророчество и суррогат.
Здравствуй, жизнь и смерть.
Я надеваю сутану белого огня.
Богом у выбора дороги я плачу,
Прижимая жизнь к себе,
А она уходит водой, омывая мои ноги,
И несет эту воду к дереву...

Между тобой и другим человеком всегда ровно десять шагов. Если ты прошел свои пять и тебя никто не встретил - разворачивайся и уходи!
Китайская мудрость

Между вами всего было десять шагов,
Если мудрости верить восточной.
Он свои пять прошёл, был к блаженству готов –
Ты не сдвинулась с найденной точки.
Не коснулся губами он пламенных губ
И к груди не прижался упругой.
Пять шагов "не своих" не прошёл себялюб...
А какой ты была бы подругой!

Я был даром твоим,
Переводом с души на перо.
Спал ли я в эту ночь,
Был ли крестик заговоренным?
Ты случилась со мной
Песней бархата, негою губ,
Красной мельницей
В платье отчаянно чёрном.
Я искал тебя в днях,
Обошел тайны правды и лжи,
Только чтоб посмотреть
В глаза твоей тайне!
Как хозяин листал
Рассветы, закаты и сны,
Где молчал экслибрис
Но шептало мне имя дыханье.

Я люблю тебя, слышишь?!
Это мой эпилог.
Полноправная флегма
Звать звезду, спать устами...
И библейскою...

Я хочу говорить о тебе
В этом сумраке ломаных линий...
Растворяя в руках каждый жест от касаний теней.
Видишь, маятник строк покачнулся к тебе в темно-синем...
Будь же тут, невозможная, в черном на золотом.
Я на белом вином рисовал эту лилию шрама,
Собирая твой шепот поцелуями в вечной траве,
Отпуская себя в полнолуние звонкой октавы,
Где глаза твои пели о демоне на серебре.
Только жаждущий смерти посмеет войти в твою полночь,
Только жаждущий жизни посмеет вернуться назад.
Плен мой, я...