Саур-Могила

Да разве я мог представить,
Что будет так сердце биться,
Плохое растает в тумане,
А счастье моё так близко...

Что станешь ты мне родная
И будешь гореть как Солнце,
На небе моём сияя,
Бросая лучи в оконце...

И чувства живое золото
Пронижет нитями воздух.
Энергия чистая, добрая
Нежданно в сердце ворвётся...

Да разве я мог представить...

Мое сердце стучит хаотично, неровно,
Мысли сложно свои в голове удержать,
А когда перед сном я глаза закрываю,
То мечтаю о встречи с тобою опять.

Я хочу целовать твои нежные губы,
Запах тонких духов с твоей кожи вдыхать,
Дарить сердцу любовь, сокровенные ласки,
Ни о чем я другом не могу и мечтать.

Ты мой ангел земной, ты моя королева,
Без тебя я в разлуке не могу больше жить,
Я у неба прошу, чтоб ему параллели
Удалось наших судеб с тобою скрестить.

Путеводною будь ты моею...

- Мне Мойшу позовите к телефону...
- Я не могу.. - Что так? - На даче он.
- "Какая дача? Долг в три миллиона.
Когда произвести у Мойши шмон,

То даже сам сыскарь известный Мотя
В квартире не отыщет тайника.
Какая дача, что вы там несёте?
Могу я Мойшу слышать или как?"

- "С тупым общаться хуже наказанья.
Какая дача... сколько объяснять?
Сказали ведь - на даче показаний.
Вернуться обещал лет через пять".

- Не может быть... На проводе молчанье
С минуту продолжалось, а потом
Какое...

Ты - мой недосягаемый Эдем,
Самой себе мне совестно признаться,
Как сильно я мечтаю оказаться
В твоих краях, оставшись насовсем...

Блаженны, кто любим, о как я вам
Завидую, безумно и бессильно,
Что не могу смотреть на вас умильно,
Не верю вашим клятвам и словам.

Моя душа - страданий полный ад,
Где ненависть, и ревность, и унылость,
И чтоб облегчить муки, сделай милость,
С небес своих мне подари свой взгляд.

Мы ад и рай - пусть нам одним не стать,
Но мы неразделимы как понятье...

Теплый сентябрьский день,
Легкий балтийский ветер,
И солнечный полдень,
Были рядом с ним.

Он ждал, а время,
пыталось вскружить ожидание,
мечта, далекая и близкая,
Не зная, включая своё воображение.

Рельсы, шпалы, миллионы,
Не виртуальной сети,
Замыкались на вокзале,
«Московским», называли его они.

Вдали показался поезд,
Секунды сближали их.
Сгущался народ, он лишь слышал её голос,
Но видеть в реале не мог.

Перрон переполнен народом,
В страхе её потерять,
Он пошёл...

Серые крыши старых домов,
Грязная лестница, цепь без оков
И знакомый отклик ушедшего дня,
Стальная решетка, крик воронья.

Я снова иду по сырой мостовой
И не останется следа за мной
И даже не вспомнит моя семья
Что вот уж три года где то была я.

Никто не встретит меня у ворот,
Никто за руку меня не возьмет
Я снова уйду обиду храня
И никто не вспомнит что где то есть я.

Я не скажу тебе: "Я люблю"
Я не могу взять руку твою
Я не могу сказать: " Я твоя"
Потому что это буду не я...

Люблю тебя всем сердцем и душою.
Люблю тебя во сне и на яву.
И быть хочу я только лишь с тобою.
Не думать о тебе я просто не могу!

Я просыпаюсь с мыслью о тебе, любимый !
И с мыслью о тебе ложусь я снова спать !
Все наши письма, словно мост незримый:
Жаль по нему я не могу к тебе бежать !

Твоих немногословных писем строчки
Я перечитываю сотни раз!
В конце всегда:люблю, целую. Точки ,точки, точки....
Я знаю, расстоянье не разделит нас !

Чтобы я мог сказать, если б предел языка растаял мглою осенней,
если б слова всецело вобрали горящий бульон души,
не расплескав ни грамма, ни капли, ни звука, снятого с ветки цветущей чувства?
В бордовой вечерней корзине перезрелое солнце, темно-синие вздутые вены
неба, слизь травяная и мой голос – чем бы он жил,
свободный, ветреный, полный кровавой пыли рябины, густо

окрашенный в тяжесть лесной смолы? Мой голос, под снежной крошкой,
под ледниками дорог, под таяньем звезд, в тени...

Знай меру в еде, обиде и ссоре,
Знай меру всегда в проявлении воли,
Знай меру в надежде, знай меру в сомненье
И знай, что Судьба знает меру в везенье.
Не просто знать меру, когда боль чрез меру,
Когда кто-то топчет надежду и веру,
Когда разум хочет, а мысль допускает
И в мире безмерном от боли рыдают…
Тогда обратись ты к Святому Писанию,
Осмысли терпения смысл вечно тайный,
Проси себе силы, проси себе волю,
Проси себе разум и чистую долю,
Чтоб вовремя мог ты себя ограничить,
Чтоб...

Я всё никак поверить не могу,
Что я умру, хотя и знаю это.
Я не увижу больше на лугу
Цветы и море солнечного света.

Не встану у реки на берегу,
Внимая соловью, что свищет где-то.
Я всё никак поверить не могу,
Что я умру, хотя и знаю это.
2 апреля 2011 г.