Сапфировый

Всю жизнь брести к себе, оледеневшей, мертвецкой походкой,
к своему глухому степному приливу, раскалённому мраком луны,
к своей полудикой присяге праведности, изливающейся
вакуумом света на подножие каменистых холмов;
одинокой песней выжженных трав всю жизнь искать свою тень.
Смотри, как солнце украсит палитру блюза, сыгранного в проёме окна,
на растаявших занавесках; мягкий полдничный ветер
ляжет в ладони пыльцой поцелуя; время подарит вечер –
вечер напишет чернилами сонных глаз...

Всё равно – подыхать,
а погоня уже близка.
Холод держит за глотку,
костлявый,
сковал ноги.
Финку вынул товарищ,
а в небе полно песка,
и могилка, видать,
мне отмеряна
при дороге.
Камешки, камешки, самоцветы, золото,
это только кажется, что крадём от голода.

А душа прогуляться пошла
на большак,
свистит,
вестовая нагнала,
и пуля вошла в затылок,
На обочине рядом
дружок, невзначай,
сидит,
раззевалася череда и
полно кобылок.
Камешки, камешки, самоцветы, золото,
это только...

Минутами, днями, неделями тянется осень
          В оправе из листьев прекрасней рубинов закаты...
                    Остывшее море алмазно-сапфировой россыпью
                              вправляет в узорную гладь миллионы каратов

Уходят мгновенья, песком ускользая сквозь пальцы,
          и знойное лето растаяло в утренней дымке
                    Осенний мотив полотном растянулся на пяльцах
                              ажурным шитьем по воде в кружевах-невидимках.....

Исписалась ночь до чёрного рассвета. Время, как струна.
Снег с дождём – танцующая смерть, греющая рук кубовых вены
у декабрьского белого костра.
А ладошки краснощёкого младенца, как кирпичики вселенной,
хлопают вдогонку мотыльку; здесь памяти обрыв –
а значит – Бог. Здесь вакуум вечности – конечен; мгновение – бессмертно.
Зарисовать мгновенье словом, миг,
где угол неизбежного паденья равен
углу, в который ставили нас в детстве.
Я отодвинул штору и увидел – там ноет пустота,
изматывая...

Дождь алмазами пронзает дымки воздуха вуаль,
И в бриллиантовые лужи вербы сбрасывают шаль.

Солнце золотом расшило распростертые поля
И серебряное небо расчертило туч края.

Вдоль тропинки самоцветной изумрудная трава,
Вся в сапфировых узорах капель тянется канва

В ней рубины земляники исцылованны лучами
До земли висят склонившись, представая пред очами.

Сей бесценностью богатства каждый будет одарен,
Лишь в прозренье благодарном приклонит колени он

Знаю, что идем по кромке Неба, как по краю поля,
Под ногами – только воздух, только бег деревьев к собственным корням,
Амальгамы истин – это облака меж нами.
Я должна дорисовать портрет твой – я ведь становлюсь тобой,
Чтобы сердце сжечь свое, перелив же кровь свою в новую Звезду.
Нам приснилася Земля, на которую Он нес Огонь Любви – но сжег себя.
Из сапфирового Космоса нам даруется одна лишь слава и награда –
Безоглядное самосожжение в Любви и забвение людьми.
Лишь потом, белого сияния...

В сапфировой ночи, объятой золотым огнем
И утонув в своей печали, загрустил однажды я.
Но звезды золотом горя мне улыбнулись,
И в сиянии луны увидел я тебя.

И стала мне луна подругой,
А ночь кроткой и бессонной.
Перестал я свет дневной любить,
Во имя той отчаянной любви,
Что грехом меня сманила.

Счастлив я в объятиях любовного греха,
Счастлив я, что в пелене любви окутан.
Лишь сладко улыбнусь завистникам и сплетням
И в омут сладострастный шагну…

С тобой теперь мы в...

I

Серая чешуя берега.
Разбросанный жемчуг волн
на солёных камнях.
Вечерний ветер
тает
в туманной зелени гор.
Холодная рана моря
раскрывается
осенней розой
среди можжевельников
и кипарисов.
Протяжную песню чайки.
встречает
закат сентября.

II

Прибой
врезается медным громом
в осенний рассвет.
Под проснувшимся небом
тает симфония
южных птиц.
На склонах гор
тень вчерашнего дня,
собирая последние звёзды,
соскальзывает
в дымку ущелья.
В прохладном зеркале моря...

На кончике сапфирового цвета
Вампирической Аурой Старого_Знакомого
Первым жёлтым кленовым листом
Свечения Лета В Твоей Ауре (В тебе смом(ой))
Стой! Или погоди = присядь, посиди
Принесите что-нибудь выпить
Например Мартини - иней на твоих губах
Запыхалась! Остановилась! Признаваться Буш?
Или Трампа - Груз - Туз Твоих Дней. Эней?
Був парубок моторный. Наш мотор - и Сердце
И группа Губы. И Мартиросян, и Гарик, и Павел
Вёл бесседу - ни о чём - что бы поговорить
Уловчить. Подстегнуть. Так...