Сад камней

Замёрзло яблочко, упало,
Холодное, но не пропало,
Его я сберегу, затем,
Согрею у себя и съем.

Долго-долго брожу
И смотрю, оторваться не в силах,
Как с дерев лепестки
Опадают дождем, улетают –
Вслед за ними сердце стремится….

Долго ждали ёлочку и она пришла!
Этим ребятишкам, счастья принесла…
Вся ёлочка сияет, игрушками блистает
И ребятишек этих на сказку вдохновляет.
 
А под ёлкой этой подарочки лежат…
Дед мороз на ёлку со снегурочкой
спешат…
Чтоб деток этих малых на ёлке веселить
И хороводы дружно под ёлкою водить.

ты любишь обнаженной
смотреть в окно на дальних звезд клинки
и резать тело атмосферой ночи

курить рассвет,
пить дым черемухи,
и нежностью берез взгляд сонный разбавлять

а я –
люблю тебя

ты любишь сад камней
у речки серебристой,
искристой ласки плеск у ног босых

летать во сне,
как бабочки мгновенье,
и радугой сбирать пыльцу холодных стен

а я – …
и то, бесспорно

Случается Мгновение и называет Имя...
И имя зреет, откликается,горит...
И складывает зренье в алфавит,
И говорит, тобою говорит.
Озвученный, ты видел сад цветов,
И сад камней, и сад теней подлунный...
Ты слышал сонмы голосов
И отдавал им право многозвучья.
Но кто ты, перводчик тишины?!
Слагая шагом шаг,
Сквозь вечность знаний...
Какой воды просил ты у звезды,
Какой богини ты искал в венчальной
Земле,где падает звезда,
Где никого в саду упоминальном...
Где переводчик видит в...

Он дышал не спеша,
и душа разливала портвейн по стаканам –
Божья тварь, Божий дар, стыд и срам.
Его ночь – сад камней, чёрный свод меж бровей,
меж камней – ручеёк горизонта.
Он смотрел в этот мир сквозь свинец чьих-то глаз,
раскалённых, как майское солнце.
И холодной струёй, как струной,
бился ключ его сердца,
пока не сгорел листопадом нежных аллей.
В свете – тьма, в тьме – рассвет, и далёкий привет
одинокого эха над горным гранитом;
там покоится сон, тишина, только он
всё блуждает...

Какие камни на душе,
кусочки золота , алмаз, гранит,
а где-то ворон каркает, не спит,
и девушки - те в неглиже.

Сижу. Японский сад камней
передо мной как искорки души,
пусть больно глазу, ты их не туши,
ведь без души ещё больней.

А где-то там, в лесной глуши,
глаза совы- ночные фонари,
мы собираем души до зари,
расстаться с ними,боже упаси.

Дорога мчится в никуда,
не все дано в конце увидеть свет,
все камни собраны в один букет...
Освободится, наконец, душа.

Последняя спичка погасла
Так и е зажег свечу свечу
Зато запах копченный остался
Вот сижу в темноте и вкусно молчу
***
Цапля такая стройная, такая ровная
На одной ноге стоит тихо – тихо
Подстерегает златоглазую лягушку
У-у-у, жаба!
Ты смеешься, девушка?
Смейся, цапля, смейся!
Со временем не превратись только
В такую жабу

***
Ледоход на реке
Вот где красота
Белые глыбы льда
Черная вода
И душа кричит - Ура!
Освобождается река
***

Холодный ветер хлещет больно
Моя милая так...

Гортань колодцев наполняется мелодикой луны,
Столпилась ночь под северной звездой.
Даль сеет миллионы голосов в венозных реках ветра,
И я – привычкой к одиночеству – как к смерти –
Шепчу – проснись, так надо, это, только жизнь,
А будет что-то дальше и мудрей.
Лизнули звезды тишиной надтреснутый карниз,
Овилась тьмы вуаль вокруг ресниц,
Как тяжкая мечта, как вязкий клей,
И миллионы голосов слились в один каприз –
Найти себя в потоке серых будней;
Возможно, я и знаю, как, но я молчу...

Яков Есепкин

• «Есепкину удалось достичь такой степени и такого уровня совершенства текстов, их огранки, что написанное до него практически полностью нивелировалось. Таким образом, к примеру, сравнялись между собой четверка Серебряного века (Ахматова, Цветаева, Пастернак, Мандельштам) и одиозные сочинители прекрасной советской эпохи, как, впрочем, и постсоветские авторы, наиболее активно тиражируемые издательским сегментом.»
В. Розинский

Портреты юдиц в диаментной цвети

Семнадцатый...