С точки зрения моськи

Когда пройдут дурные дни,
Когда дождя иссякнет нитка,
То пред тобой, склоняясь низко,
Я попрошу: повремени,
Отсрочь безжалостный уход,
Хотя б на час, на день, на год.
Ведь ты была всему порукой,
Но я тогда понять не смог.
И вот теперь с такою мукой
Уходит почва из-под ног.
А ночь осенняя черна,
Осклизлый лист к окну прижался.
Любил я,
но не унижался,
Теперь один,
и ты вольна
Ускорить медленный уход
Из памяти,
из поля зренья.
Не оскорбляю подозреньем,
Всему-то видимо черед...

Вот видишь, чаша, что на престоле во Вселенной чисто так сияет,
На дне ее – жемчужина божественной любви, что вечною зовется.
И нагнетаются лучи и льются за пределы,
И собирают души на проверенную ось.
Ты по Лучу Любви пройди видимости сквозь.
И не ответь на тысячи иллюзий острые осколки.
Ты состояние души, не расплескавши, донеси,
Ты ношу святости не урони, когда всей тяжестью земли тебя остудят.
Ты к Истине идешь, и все препятствия на твоем пути –
Лишь бутафория, что силу напрягает...

Приподнятый, радостный дух,
Прозрачная осень вселила,
Как праздник, она подарила
Особые зренье и слух.
Увидеть предмет изнутри,
Услышать благие порывы
И в эти мгновенья счастливо
Ответные чувства найти.
Не каждому это дано,
Явилось – сочти за удачу.
Пусть контуром дождь обозначит
Негаснущий свет и окно.
Там тихо, квартира чиста,
И лампа горит вполнакала.
А вечер осенний устало
Скользит, как по глади листа.
1990г.

Присмирела в окне темнота,
И фонарь упирается в лужу.
А холодная струйка у рта,
Преломляется в зимнюю стужу.
В двух шагах от недавней беды,
Напрягая не зоркое зренье,
Поищу на прощанье следы,
Не найду
И вздохну с облегченьем.
Значит, кто-то опять пощадил,
Дождевыми накрыл облаками…
Или сам здесь Господь проходил,
О листву задевая перстами.
1991г.

Богородское кладбище в грязном снегу.
Я туда не пройду и найти не смогу.
Ни имен, ни фамилий, ни дат…
Только матери в черном да свечи в руках,
И снежинки, как души – парят в облаках, -
Неизвестных, забытых солдат.
Богородское кладбище – дальше Москва,
Стен кремлевских бойницы, в размах синева,
Купола, позолотой увитые.
Далеки от державной кремлевской стены,
Неизвестные дети известной страны,
Неопознанные, позабытые.
Богородское кладбище – с краю кусты,
Сколько зренья хватает...

С поворотом прямо сто
И затем налево
На второй этаж в окно
Поднимайтесь смело
Невысоко хорошо
Недалёко хватко
Там нальётся молоко
Полно-хлёбким дядькам…
А потом поход в кино
Свет протуберанцы
Срекламируют клеймо
Жирные засранцы
Оборванцы как говно
В титрах проплывают
Им внушают что ОНО
Их не ущемляет…
В отвороте фирмы знак
В солнечных затменьях
Выдаёт для зрений брак
Образа движенья…

24. 03. 15

О если б мог, подобно матерьялу
Тебя, подобно гипсу приручить,
Чтобы навек устала плоть любить
И жизнь не мчалась к мертвому началу,
Но ты живешь и не устанешь жить.

И мириады глаз глядят в тебя
Из тех пространств, что и для них кишели
Небесными телами, и ужели
Я сам живу, все мертвое любя,
И ты живешь, и нас дробят недели,

Ответь, к чему безмолвствия печать
Устам, еще не знавшим кармной глины,
Возбранно меж успенных и молчать,
И ложию скверниться, цеппелины

Я с ангелами звал...

Реально поначалу зрение души,
Потом она внимает мудрым людям –
Ей говорят: – Ты почудней пиши
И будет – славы звон, и деньги будут!

И начинается духовный выпендрёж,
Игра на публику и в новое искусство…
Картины всё чудней, чудней… И что ж?
В душе уже не Божий дар, а – пусто!

За ересь рифм взошедшим на костры,
Узревшим в зеркалах судьбы поминки,
Вотще постигшим правила игры,
Великодушно возлюбившим цинки;

Пытавшимся в пустой размер облечь
Веселье черни и пророков мрачность,
Пусть будет эпитафией вам речь
Поклонных дней, их темная прозрачность.

Ан солнце закатилось на века
В очах богоподобного Гомера,
Хромает всяка новая строка
И зрящих расхолаживает сера.

Но пройден до тройной развязки путь,
Повержены тираны поколений,
Нельзя теперь и в сторону...

Всё – нежишь, клеишь, лепишь
Лепёшки как стихи…
Потехи, бредни, бреши
Вальцуешь по цепи…
Безгрешен, грешен, спешен
Блок праведных неправд,
Свод рифмоторных песен
И прочих лит-забав
Возносит ось строений,
Фундамент, кирпичи,
При острой кладке зрений,
Бац-Бац и ВСЕ – в печи…

11. 06. 15