С горечью думала рыба

ты
не приходишь
ко мне
в эту чёрную осень…
ты
не приходишь
ко мне
в эту чёртову осень…
губы в вине.

кто-нибудь
может быть
в вечности дня
спросит меня:
бросил?
я не отвечу,
бросил, может быть, ту,
о которой мечтал...
словно украл
и грёб
без вёсел…
к линии скал.

словно бы мрак
- вода,
окутывал города,
и мы становились рыбами,
с жабрами,
сбитыми
ночью,
поженены в клочья,
замуж выданные
навсегда.

беллетристами скомкан в роман
роман.

борода
ночью...

У этой тишины спокойный взор
И лёгкое дыхание.
Она чуть тронет шторы: синий двор,
И снег, и звёзды ранние.

Покорно, тихо следую за ней,
И сердце радо случаю
Разгадывать язык ночных огней
И таинство беззвучия.

В её заветный мир стремлюсь душой,
Исполненной доверия,
Спешу в предчувствии беды большой
И в горечи потери я;

В смятенье дум, в бессонницу ночей,
В колодце тьмы потерянных;
В усталости от льющихся речей
Друзей самоуверенных;

И в радости, пришедшей невзначай
И...

На плоском, хлюпком междуречье
мягчала чёрствая душа,
по-рыбьи, не по-человечьи,
глотая воздух не спеша.
А лето с краю золотило,
диск разрывая над рекой.
Туманом ноги холодило…
Стоял не вечный, но покой.
С полуденной дорожной пылью
он сядет плавно на крыльце,
и сон немой с ослепшей былью
соединит в одном лице.
И там увязнет междуречье,
жужжанье, шорох, камыши
и отдалённое наречье
блаженством проклятой глуши.
Плотвичка в обручах заскачет.
Зевнёшь на жёстком кулаке
и будешь...

Не встречай меня, не надо, и через год и
через два, лишь на третий и то не наверняка,
(мага трость, шута колпак, шутка клоуна),
страха глаза (велики), чёрной метки твоей ма-
яки, (неотвратимо? даже и не думай и не пы-
тайся, только навредишь, во всём купайся,..
- Снах?
Пыла пыль, плыла, была быль, боль,
контура горизонт, сахарной пудры зонт,
- Над реальностью горечи?
Согревая, как горячи, мола лоб, угол,
пеки куличи, на ветер бросай слова, на
берегу моря, болота, в лесу, ловил лису...

Не вини себя ни за что,
Перестань, смотреть это «кино»»
Все осталось в прошлом,
Даже, если это было вчера,
Все равно, винить себя, — зря!

Зря, ты думаешь одно и тоже
И под «ложечкой» гложет!
Зря, прокручиваешь и ТАК и ЭТАК,
Все равно, случиться должно было, — ТАК!

Так — как назначено судьбой!
Так — как предначертано твоею Душой!
Так, как случилось, так и произошло,
Так уже, ХВАТИТ, перемалывать —
Это ты делаешь Зло!

Зло — это перемалывать одно и тоже,
И мысли, и жизнь...

...Карманы наружу...Душа промокашка...
И дурь словно стужа,меняет тельняшку...
Цветная надежда...туманом осенним
На время уходит,с последней затяжкой...
...Теперь на излом,на изгиб наша вера
И сердце нестройно играет аккорды-минуты
А я пошел в рост,я стал Гулливером
...В стране потерявших себя гулливеров
...Внутри обмелевших до лиллипутов...
Здесь время в притирку
Чтоб нам затевать вселенскую стирку...
Время в окопы
...И дети с пробирок...
...Гниет дух Европы...
Пол мира сидят...

У меня есть время написать
ручкой твёрдой верное послание.
Я, конечно, буду ждать
свидания.

Но пока нам проще голубям
отдавать мечты
и расставания…
В цифре ночь,
и ночь рыдает
ставнями
дождя.

Много лет стихов.
А тучи теми же
кажутся.
Порой
лунь календаря
связана
с моей
судьбой,
кажется,
может быть,
и даже
нелепым образом.

Вот два года сошло.
Минуло.
А как снег на асфальте было…
Вот у всех лето,
а у меня весна
в одной точке
будто застыла.

И что делать...

Ой! Вань, что в России у нас деется…
На, что пенсионерам здесь надеется?
Медицина платная продвигается…
Гутарят казна русская! - Загибается.
Зарплату чиновникам надо повышать…
Чтоб их семьи, в стране не ущемлять!
Чиновники чтоб ни в чём не нуждалися…
Как сыр в масле, - в стране каталися.
Ой! Зин… чего ты снова паришься?
Как наша медицина загибаешься!
Смоталась… лучше б в магазин,
Что не пойдёшь? Так я схожу один.
Тебе Зинуль чего там взять?
Чтоб душу горечи твоей унять…
Видать...

А я сквозь память, в прошлое уйду,
Чтобы не жить самообманом.
И в райском, мной придуманном саду,
Не стать, иллюзии туманом.

И в прошлом, чёрно-белом, не цветном,
Сумею вновь, собой родиться.
И детским, сказочным, игрушечным мечом,
Сражу, цветных обманов птицу.

А надо мною, небо вдруг взорвётся,
И станет мир, петь гулкой тишиной.
И станет чёрным и холодным солнце,
И я себе сам, стану вдруг чужой.

Я стану взрослым, в старость наступившим,
Плутающим, средь дум и слов.
Я стану...

Когда ещё был молодым,
Здоровым,полным силы,
Глядел в глаза я пожилым,
Стоящим у могилы.

Что в них скрывает тусклый взор,
Что думают о смерти?
Какой для всех немой укор
Скрывают очи эти?

Какие мысли гложат их
У бездны страшной края?
Теперь я знаю никаких,
Лишь горечь неживая...

И вот теперь живу и сам
С сознаньем очень близкой смерти
И, соответствуя годам,
Кружусь в житейской круговерти.

И страха нет перед концом
Как в молодые годы,
Тогда совсем я был юнцом
И баловнем...