Рыцарский турнир

Какая кроется печаль
под шестибуквием «Прощай»!
Им бьют жестоко по лицу
с размаху девичью красу,
Его вонзают, как кинжал,
в глазницы рыцарских забрал…

Бывает: говоря «Прощай»,
мы убиваем невзначай...

С князьями биться смею,
Презрев и боль, и смерть.
Иначе не умею
И не хочу уметь.

Воюю без оплаты,
Меняю баш на баш
Злачёные палаты
На нищенский шалаш.

Пусть кормят не досЫта
В том шалаше бойца,
Дыряво там корыто
И портит цвет лица,

Но витязева совесть
И рыцарская честь
Бойцу диктуют повесть,
Которую прочесть

Сочтут за благо люди
В иные времена.
Их путь не будет труден,
И мирная страна

Избавившись от гнёта,
Поэтов вспомянёт.
Где порваны тенёта,
Там волен птиц...

Стены вчерашних открытий,
Мягкой покроются пылью.
Столько случилось событий,
Что мы о них позабыли.

Башни от рыцарских замков,
Словно холодные скалы,
Временем вышли за рамки,
Чтоб начинать всё сначала.

Плавится тучами небо,
Грома раскат будет слышен.
Кто много горя отведал,
Будет вести себя тише.

Долго живут ли дороги,
Что не доводят до места?
Трудно запомнить немногих,
Кто большинству неизвестен.

Утро раскроет палитру,
Буйства мазками ложатся.
Перед глазами открыты
Те...

Под копытом коня вороного,
В лунном свете роса серебрится.
О щиты соперников снова,
Суждено копью верному биться.

Конь в ночи летит, словно птица,
Ветер встречный гудит сквозь забрало.
Рыцарь мчит за любовью девицы,
Жизнь отдать, за которую, - мало.

И победой в турнире сторицей,
Ранам всем дано окупиться.
За цветком от прекрасной девицы,
Мчит на крыльях любви Лунный Рыцарь.

Финал и ожидаем и внезапен,
Вся наша жизнь – финалов малых цепь.
Финал – венец периодов, этапов.
Их все за жизнь, увы, не перечесть.

Финал бывает грустным и весёлым.
Он счастье дарует и обрывает жизнь.
И в городах, и даже в малых сёлах,
Финал везде, куда ни повернись.

Олимпиады, разные турниры,
Где приготовлен каждому финал.
Стрелок стреляет по мишени в тире:
Последней пулей в «молоко» попал…

Нам не известно, что в конце этапа:
Не всё дано нам помнить или знать.
То семя, что...

Среди могильных древних плит,
Среди унылого покоя,
Могила рыцаря хранит,
Убитого врага рукою.

Он на турнире ради той,
Кого любил самозабвенно,
Погиб. И время над плитой,
Века трудилось постепенно.

Вначале выцвел яркий герб,
Украло время позолоту.
В могиле, среди русских верб,
Напрасно рыцарь ждёт кого-то.

Она к нему уж не придёт.
Давно и на другом погосте
Плита и времени налёт
Скрывают словно тайну кости.

А где-то соловей поёт
То весело, то очень грустно.
Незримый...

Я вижу эту холодность насквозь,
Вы как бокал хрустальны и пусты.
Пиру на этом я случайный гость,
Чьи помыслы наивны и чисты.

Я в поисках любви загнал коня,
Штурмуя стены замков и дворцов.
Но вот у Ваших ног доспехи сняв,
Я выгляжу беспомощным юнцом.

Зачем пришел я на этот пир,
Когда прекрасный взор лишен огня.
Вы высшая награда за турнир,
Для тысячи других, не для меня.

Как скучен Мир в духовной нищете,
С мольбой отречься от него прошу.
И Ваше имя на своем щите,
Я четверть...

«Обрывками эха подслушанных истин
Я больше звучать не хочу.
Оставь меня, джинн мой*, ты не бескорыстен,
Отныне тебе не плачу

Ни золотом строк, ни кичливой душонкой, -
Мне не по устам этот мир!
Теперь обходи меня, джинн мой, сторонкой –
Проигран последний турнир.

Уже их не будет - что толку под Солнцем
Свечам состязаться в огне!
Что толку соперничать в пении сносном?!
Мой джинн, помолчим в стороне.

Народ рукоплещет причудливым вракам,
Чтоб завтра забыть их вконец.
Отныне Кааба...

Опять на лист ложится грустный смысл,
Опять душа моя в плену скитаний,
Она болит, сжимаясь от страданий,
Боясь упасть плашмя, с размаху вниз.
Куда-то прочь уносятся мечты,
Опять слезинки капают из глаз,
Кругом притворный траурный сарказм,
Кругом безумие душевной наготы.
Как много ты стремглав унес с собой.
Закончился столь чувственный показ,
Как гром восприняла я твой отказ,
Опять поверив безответную любовь…
Победа, бой, событий кутерьма.
За сердце каждое проводится турнир
Открыв...

Смотри! Ты не увидишь в небе боли,
А падающих звёзд тебе не жаль.
Мы небо острой бритвой распороли,
И где-то за порогом нашей воли
Тоскою разрывается рояль.

На клавишах, повязанных в миноре,
Израненные пальцы строят мир,
В котором блеском слёз маячит горе,
И в тёмном одиноком коридоре
Мы выиграли трусости турнир.

Смотри! Ты не увидишь тень сомнений
В строке, что окровавлена пером,
Затасканном в полёте исправлений.
И примешь нищету моих творений,
Но небо никогда мы не зашьём...