Рык

Чья-то кровь на камне алтаря.
Старый волхв закончил свой обряд.
Новой эры начинается заря,
Наша смерть надела свой наряд.

Нас уже списали со счетов,
Мы уже мертвы в глазах судьбы.
Позабыты капища богов,
На закате эра ворожбы…

Отблеск солнца на клинке меча,
Как прощальный поцелуй жены,
Сердце рвется, бешено стуча,
В последнюю битву священной войны.

Взмах руки и тысячи смертей
Полетели стрелами вперед,
Крик и звук сломавшихся костей,
И клинков смертельный хоровод.

И глаза...

Вот были прежде времена,
Когда на десять мужиков
Жена была всего одна.
Не вру, без дураков.
Тогда металась зла
Жены всех мать...
Искала отпущения козла,
Но трудно было угадать.

В наличие есть теща!
Но где же зять?
И вот однажды в роще
Ей удалось застать
(не очень темной ночкой)
На травушке зеленой
ЕГО с своей же дочкой.
И стал он заклейменный...
А вскорости родился сын,
На многих был похожий,
Но пойман-то один!

Уж мужики твердили:
"Ну.зять, пропал!"
Свое же теща пилит...

Чок, чок, чок, чок,
Полз по ветке червячок,
Изгибая спинку
Ровно в половинку.

- Ишь, ишь, ишь, ишь! -
Червячка заметил чиж.
Быстро сел на ветку,
Клюнул клювом метко.

- Ой, ой, ой, ой!
Что-то странное со мной,
Изгибаю спинку
Ровно в половинку.

Прыг, прыг, прыг, прыг
То ли мяу, то ли рык.
Птичку кот Василий
Скушал без усилий.

Чуть, чуть, чуть, чуть
Стало страшно. Просто жуть!
Ради интереса
Вышел волк из леса.

Вот, вот, вот, вот,
Кот под деревом ползёт...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Голоса, голоса, голоса,
Лай собачий и крики ворон.
В это утро в родные леса
Заявился со свитой барон.

Ловят волки ноздрями крутой
Запах псов и людей, конский пот.
Воздух утра пропитан бедой.
Смерть – богиня всех волчьих охот.

Стая рвётся из леса в овраг,
Поле там, за оврагом, жнивьё.
А в лесу, каждый куст – это враг,
Где в засаде охотник с ружьём.

Словно впилась в загривок оса -
Пуля, волк завертелся и взвыл.
Но, увидев бегущего пса,
Он, ощерившись, в стойке застыл...

В глубокой пещере жил мудрый пингвин – у водопада!
Конечно, там не было снега и льдин, но значит - так надо!
Пусть Африка не Арктика и даже не Антарктика,
Но мудрые пингвины живут там, где хотят.
Нужна им только практика, желание и практика,
И сможет в нашей Африке жить каждый из зверят.

В пещере - то, что надо! Пирог из мармелада,
Коктейль - от водопада! Холодный, почти лёд.
Какая тишина там! Какая там прохлада!
Ни ветер не задует, ни дождик не зальёт.
Сюда приходят звери...

Белый лебедь, плавающий в озере, грациозно чистит свои перья.
Внезапно он встрепенулся и, расправив крылья, устремился в небо.
Это моя мечта.
2.
Ворон, сидящий на суку, клюёт свою пищу.
Огонь времени пожирает мгновенья, разбрасывая их пепел по былому.
3.
Яркий рассвет наступает на пятки ночи.
Будущее приходит.
4.
Туча уносится ветром в даль.
Настоящее уходит в прошлое.
Как жаль.
5.
Сокол, парящий над землёй.
Во взмахе крыла живёт дух ветра.
Я мчусь, обгоняя мысль.
6.
Слышен...

Нестерпимо-гнетущий, немыслимый зной -
Вечный ужас просторов саванны,
Распалился, придя самой ранней весной
В заповедную зону Ботсваны.
Превратились в канавы былые ручьи,
Обмелели, засохли озёра.
Не сулили дождя по утрам и в ночи
Облака перьевые – позёры.

Молодой лев, лишь ночью возглавивший прайд,
На рассвете повёл всех на запад.
Патриарх оставался, он в схватке вчера
Проиграл. Кровь сочилась из лапы.

Под засохшей акацией, часто дыша,
Он лежал и зализывал рану...

Может, возраст виной, что нагрузкой вдвойне,
Может просто чутьё, но заметил однажды:
Ощущаю себя каждый день на войне
Симпатичных среди и улыбчивых граждан.

Словно стаи волков, поселившись близ нас,
На тропе боевой поджидают добычу.
И скользящий твой взгляд, обронённый подчас,
Провоцирует их на кровавую стычку.

Леденит сердце рык на невинный вопрос,
Будто зверя в пути ненароком обидел.
Если только бы мог, - червяком в землю врос,
Чтобы в ярости волк не мечтал о корриде...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...