Рыбам не родня

Когда душа несется над Парижем
И где-то тает в полночи, вдали,
То снова платье белое я вижу,
Над островом отчаянной любви.

В Париже осень дивно золотая,
Но здесь она особенно мила,
Стихи, как листья, в тишине витают,
И мы стремимся к нежности тепла.

И каждое движение друг другу
Освещено какой-то суетой,
Взлететь над миром, посмотреть с испугом
И захлебнуться этой высотой.

Обрывки песен, музыки истома,
Чужая речь понятна до конца.
И почему мне кажется, что дома,
А не в гостях...

Ее трансформацию дщери Лесбоса ждут, надежду лелея,
Чтоб сделать природу людей гермафродитной,
Но предупредить потомков своих не успеем,
Все женщины нынче бесплотны, мужчины бессильны.

Напрасно смеется над нами стареющий евнух,
От жаркого ветра спасаясь в оливковой роще,
Но вспомнились вдруг турчанки знакомой напевы,
Улыбка сползла, и в жару стало холодно очень.

Забытое время уходит в песок струйкой тонкой,
Забытые люди стоят на своем пьедестале,
Не ведая, что пребывают у Мойры в...

Империя Рыб не стала разменивать меч на орало,
Содом и Гоморра - начало плазмафереза,
За ангелом в белом свеченье проносится Каин,
Пытаясь догнать, но не внемлет Святая Тереза.

А в сердце лишь боль от потери себя в подсознанье,
Когда-то ты был на Земле, а сейчас, горстка пепла,
И страшно внезапно уйти без покаянья,
Тень бедного Ёрика снится уставшим, по Фрейду.

Но разве так важно сомненьем слепым убиваться,
И спорить о замыслах свыше непостижимых?
Не проще ли вместе сегодняшним...

Каков на вкус китовый ус?
Плавник тигровой акулы?
Щупалец осьминога?
Иголка морского ежа?
Клюв черепахи?
Омара ноги?
А рыбы-луны губы?

Смотрящий на мир языка оком,
Угодник и нянька чрева,
Макает дитя природы в соус,
Смакует кусочек первый…

Де-ли-ка-тес!
Кашу сам ешь!
У него будет стресс от каши!
Заморского перепела дай филе,
И ещё –
Кенгуру лапу!

Форели икру
Поутру…
В обед лангустом закусится…
Ах, жаль, что, к несчастию,
Нету в миру...

Зачем неправда снова льётся в уши мне
В насторожённой звёздной тишине?
Моя влюблённость бьётся в равнодушие,
Как рыба о плотину по весне.

Словами не заменишь сердца лепет.
Словами не прикроешь пустоту.
Моя влюблённость – раненая лебедь,
Теряющая в небе высоту.

Мне хотелось когда-то заплыть за буёк,
Он казался далёким, да вот переплыл,
Рыбой взрослою стал тот мальчишка-малёк,
Но совсем не утратил мальчишеский пыл.
Крики с берега слышу: «Куда ты? Штормит!»
Повернуть нету сил, а в глазах злая муть,
Яхта вдруг над волнами, как птица летит,
Знать увидят меня и дадут отдохнуть.
Я махал им рукой, понимая конец,
Соль пучины морской иссушила язык,
Ещё чуть и наступит блаженный покой,
Но любви твоей свет задержал этот миг.
Кто-то бросил канат и...

Гитара уставшая после концерта,
Лежала вздыхая на стуле ничком.
Струны горячие мутно блестели,
Лак её, в отблеске мрак отражал.
Я лидер гитара, ведущяя первая,
Я верховая в команде своей.
Команда моя, мы в единой упряжке.
Но сейчас я устала от шума и гама,
Мне больно и раны на теле моём,
От пальцев его мимо струн попадавших,
Стальным медиатром царапал попавшим,
И лак мой блестящий меня защищавший,
Рыбьей чешуйкой блеснув отлетал.
Но я не в обиде ни чуть и не сколько,
Тело моё всё...

Знаменье начала создания нового мира:
Победа великого война, простого невежды,
Несут многозначно золото, ладан и мирру,
Дворцовые псы, слюной заливают одежду.

Повернута вверх острым углом гексаграмма,
Ее трансформацию дщери Лесбоса ждут, надежду лелея,
Империя Рыб не стала разменивать меч на орало,
Непознанные времена впереди грядут Водолея…

И кажущаяся непосвященным сакраментальность–
Заученных фраз невнятное бормотанье–
Которой присвоена необъективно глобальность,
И как...

Ты ему отдала девять лет, -
Самых юных и самых прекрасных,
Чтоб услышать сквозь серый рассвет:
«Наши встречи пусты и напрасны».

Как же холодно, стыло глядит
Он глазами любимыми в душу!
Как же ноет душа и болит,
Бьётся пойманной рыбой на суше!

И не в силах помочь в этой мгле,
Снять не в силах с души это бремя
Ни один человек на Земле.
Только Время, одно только Время…

Футбол он смотрит, так же, как ваш кот на рыбу...