Рыба-пила

Три кавказца под окном
Пили чачу вечерком…

Старший поднял рог за здравье:
- Если я бы был царём,
Запретил тогда бы ром,
Равноправье – равноправьем,
Только, вай, не за столом…
За Тбилиси! За столицу!
За Сухуми! За Баку!
И за то, чтоб на скаку
Воспарить к вершине птицей!

Выпили и помолчали.
Средний поднимает рог,
- Коль меня бы выбрал Бог,
Перенёс бы центр в Цхинвали,
В перекрестие дорог.
За Осетию! За горы!
За Казбек и Теберду!
И за то, чтобы в роду
Не делила братьев ссора...

Одинокий дятел, молодой и борзый,
Вечером в окошко просигналил в Морзе.
Перепутав точки и тире местами,
Передал мне тексты все, почти словами.
Долбит не напрасно боль в виски седые,
Страшно и ужасно – все слова немые!
Вроде бы и буквы, выстроены стройно
И в себе несут смысл почти пристойный,
Но в итоге грустно на душе, так пусто,
Не родилось в сердце нужное мне чувство,
Не сложилась песня, не запели струны,
Вспомнилось: когда-то был весёлым, юным,
Приходила муза, да в обнимку с лирой...

Я прощаю столбу прямоту,
А горбатому – длинные руки,
И хватаю в прыжке на лету,
Исполняя кульбиты и трюки,
Незнакомки платок. Разбираю
Монограммы изящную вязь.
Ни ликёром я потчую – чаем
Родовую поэтов боязнь –
Не успеть на последние сборы,
Перед тем как шагнуть в Никуда.
Брошу всё и подамся в поморы,
Пусть вдогонку плюют города,

Ну а я выйду в море, но снасти
Позабуду на берегу.
Не за рыбой – за верой, Мастер
Я к тебе от себя бегу.

День на редкость - тепло и не тает, -
Видно, есть у природы ресурс, -
Ну... и, как это часто бывает,
Я ложусь на лирический курс.

Сердце бьется, как будто мертвецки
Пьян я, будто по горло налит:
Просто выпил я шесть по-турецки
Черных кофе, - оно и стучит!

Пить таких не советую доз, но -
Не советую даже любить! -
Есть знакомый один - виртуозно
Он докажет, что можно не жить.

Нет, жить можно, жить нужно и - много:
Пить, страдать, ревновать и любить, -
Не тащиться...

Три брата – в каждом Божий Дар –
Решили Смерть унять навечно,
Смекнув – предотвратить удар
Возможно только точным встречным.

Брат Повар приготовил суп –
С лучком. Насыщенней нектара!
Брат Мистик в перегонный куб
Добавил Вечной жизни чары.

Брат Клоун – трупом лёг в кровать.
Старушка Смерть зашла без стука.
Но не смогла в себе сдержать
Желания отведать лука.

Но только пару ложек съела –
И бледность сняло как рукой,
Налилось жизнью Смерти тело
Но ненадолго. Упокой…

…Брат...

Кипящим маслом по ладоням,
Чтобы стереть и тень мольбы!
Они ещё шептанья помнят,
А я забыл. Забудь и ты.

Как я просил сиянье солнца,
Как жаждал этой теплоты.
До тла сгорел, упав на донце..
Сгорел лишь я . Замёрзла ты.

Как засыпая ждал рассвета,
в хрустальных капельках россы.
А по утру вставал без света...
Вставал лишь я. Ложилась ты.

Я представлял беспечным море,
Твои объятья, верх мечты.
Но бури мне дарили горе...
Несчастлив я. Счастлива ты.

И смех и радость вызывая...

Вот поднялся Вождь
в свой ничтожный рост.
И в усмешке
скривил рот
И сказал он так:
этот первый тост
За великий русский
народ!
Нет суровей, сказал он,
его судьбы.
Всех страданий его
не счесть.
Без него мы стали бы
все рабы,
А не то, что
ныне
мы есть.
Больше всех он крови
за нас пролил.
Больше всех источал он пот.
Хуже всех он ел.
Еще хуже пил.
Жил как самый паршивый
скот.
Сколько гнусных
и черных дел
С ним вершили
на всякий лад...

Коралловая яхта, плыла же над водой,
Коралловая яхта, белела под водой;
По морю океана за ветром тишины,
Стоял же за штурвалом – моряк
небесной тьмы;
А яхту разгоняло, блуждающей волной
И солнышко светило – горячею душой!

По волнам океана, плыла она волной;
И по бокам кораллов – гоняла над собой,
За ней же, как вдогонку
спешила стая рыб;
С улыбкою изящна – была она для них!

Матрос темнее тучи и он же капитан,
Угрюмей тихой ночи – придерживал штурвал;
Коралловая яхта, белела под...

Стоит стакан, один лишь для меня,
При свете фонаря, играет гранями ночного света,
И нет в нем ничего от хрусталя,
Но в нем вино теплом согрето,
Я, пил один в ночной тиши,
А рядом даяли собаки,
Концерт, для одиночества души,
Они "сыграли" лучше Баха,
Конечно многим не понять,
Кода душа на части рвется,
И одиночество мое,
Объять не так-то просто.
Оковы сука, ведь всю жизнь,
Не деться, никуда не скрыться,
В вине забыться и не жить,
Ну сколько можно биться?
Не нужен мне не "Мерседес...

Тихо-тихо, падает снег...
Падают белые гроздья на тёплые крыши.
По сути, он не успел долететь,
но крыша - слаба,
И вот уже полностью
нами забыта
под снегом исчезла навек
или дольше?

Солнце
медленно катится в далёкую Японию
где превращает в белого карлика нашу мечту
оттого ей так становится одиноко.
и она
появляется в окнах наших домов -
ледянящим узором.

Вчера ты ушёл.
Я забыл, к сожаленью,
Поменять батарейку часов
чтобы вспомнить сейчас
то что было тогда ровно десять...