Рябой

Апрель, похожий на октябрь,
Нахмурился, развесил космы
Тяжёлых туч и мелкой рябью
Сметает глянец улиц плоских.

Холодный ветер рвётся, кружит,
Пронизывает, ломит кости
И в зазеркалье стылых лужиц
Швыряет льдинок злые горсти.

Дома ссутулились и в плечи
Втянули кубы серых башен.
Весенний день в осенний вечер
Промозглой сыростью окрашен.

Глазницы окон удручённо
Глядят, подёрнутые грустью,
На город, будто заключённый
В туманный кокон захолустья.

Где запустенье - бич от века...

Затаи дыханье – неприятность,
Неумытый, грязный небосвод,
Неприятность – с нею лучше в прятки,
И не видеть неприкрытость вод.

Пусть течет вода серее неба,
Рябь души клубиться над водой,
Кто бы ты ушедший в небо не был,
Станешь словно памятник литой.

Обойду я взглядом грусть земную,
Скорость надо во время сбавлять,
Поворот дороги я миную,
И увижу ровную я гладь.

Господи, шоферы – шоферюги!
Едите: опасно! Поворот.
Не в воде, ни щуки, ни севрюги,
Не пройдете вы дорогу в брод...

Скулит в уключине весло,
Ныряя в озеро неловко,
Вода баюкает без слов
Волной ослабленную лодку.

Вода озёрная чиста,
Но ветер трёт её до ряби,
Скрывая тайные места,
И пряча чёрные коряги.

Смотри, в кильватерной струе
Рука - непойманная птица -
Лежит, не тонет и к руке
Волна упругая ластится.

Когда у лодки запоёт
Вода, и ветер станет тише,
Тогда разгладится твоё
Лицо во тьме озёрной ниши.

Над отражением склонись -
Ты как оно, но холоднее.
И даже устремляясь ввысь,
В...

И вновь зарядили дожди,
Вновь лужи подёрнулись рябью.
Шальной листопад впереди
С осенней чуть терпкой печалью.

Под сладостный шорох листвы
Не мучаюсь жаждой прощенья –
В прощеньи есть доля вины,
Есть боль недостатка терпенья.

Я лишь отпускаю вину
Себе и тебе – нам с тобою…
Так просто жить с миром в ладу
Неспешной осенней порою.

Я пишу на воде твоё имя,
А она отражает наивно,
На кругах, на волнах своих дивных,
Тихий всплеск, словно шёпот: « Марина»
Тихий всплеск, тихий вдох в умилении,
Робкий взгляд на воде в отражении,
И кругами идёт вдохновение,
и тревожно на сердце моём.
Ты, замри, ну, хотя б, на мгновение,
В водной глади рябое кружение,
Дай прочесть как мираж, как видение,
Прошептать его можно вдвоём.

Фонарь неоновый горит ,
Как встарь, струит неяркий свет,
Проблёскивая в нём рябит,
Твой золочёный эполет.

Несёт фантазия меня,
Я уж не здесь, я на балу,
Наш первый танец – вихрь огня.
Но … натыкаюсь на скалу

Реальности. Шепчу "сон, стой!".
Мы расстаёмся, прямо тут.
Льёт скупо свет фонарь простой
И листья дворники метут.

Безветренная сушь на океане.
Умолк извечный говор белопенный,
Лишь на муаре океанской длани
Играет солнце в бликах многозвенных.

Что не играть – в запасе у светила
Пять миллиардов до перерожденья!
А наш запас на той шкале, друг милый –
Ничтожный штрих, граница двух делений.

В одном из них нас нет ещё, в другом же
Нас нет уже, и никогда не будет.
Увы, никто не может быть продолжен
За грань штриха в бинарном коде судеб.

И этот штиль, и рябь в глазах до рези,
И эта...

Шары, хлопушки, фейерверки.
В толпе - простолюдины, клерки.
Примчались все на карнавал,
Смешались в кучу стар и мал.
Волнуются, гудят, как рой.
Наездники сомкнули строй,
Гимнастки - чудо из чудес,
Борец, силён, как Геркулес.
Фанфары, бубны, кастаньеты,
Треск, цирковые пистолеты.
Весельем плещет карнавал,
Какого город не знавал
Уж, почитай, полсотни лет.
Танцуют клоуны, атлет -
Громада три обхвата в ширь -
Десяток поднимает гирь.
Там-тамы, барабаны, грохот.
Под...

Мучителен последний разговор.
Всё надоело до предела.
Давай, верши скорей свой приговор,
Мне до тебя давно нет дела.

Рефреном перепевы всех обид.
И нет конца переплетенью
Ненужных, лишних слов. Рябит
В глазах. Любовь скользнула ... тенью ...

по жилам - колокольный стон -
в расплывшейся, размытой зяби
в бездонных сумерках крик - звон

по нервам - колокольный стон -
в раскисшем городе... до хляби.
под ноги падает плач - звон

по сердцу - колокольный стон -
в растерзанной дождливой ряби
тревожный, тонущий всхлип - звон